Владимир Першанин - Мы умрем в один день

В феврале прошлого года к нему домой пришел Сеидов, с которым он раньше был знаком по торговым делам, и предложил заняться разведением конопли. Он заявил, что место они нашли, и навар должен быть хорошим. Им требовался специалист по агротехнике, чтобы скрестить местную коноплю с индийской. Только в этом случае получался сорт, из которого можно было изготовлять анашу или марихуану.

Наибольшая трудность, которая была у них, это найти оптового покупателя. У Сеидова имелись кое-какие связи еще с тех времен, когда до отсидки он приторговывал наркотиками. Но найти солидного человека, способного брать товар сразу на тысячи рублей, оказалось нелегко. С ними долго не хотели идти на контакт, прощупывали, боялись ловушки, но потом дело наладилось. Сам Киряшов заявил, что никого из этих людей не знает. Переговоры вели Капитоненко и Сеидов.

Первый сезон закончился удачно. Правда, выбрав глухое труднодоступное место, где почти не бывает людей, они не предусмотрели, что осенью сюда начнут приезжать охотники. Пришлось срочно искать нужных людей в областных организациях и официально закрывать охотничье хозяйство.

— Дорого вам это обошлось? — спросил Сергеев.

— Пара баранов, бутылок двенадцать коньяка, — начал перечислять, загибая пальцы, Киряшов. — Шехета пару раз сюда на пикник вывезли. Галку, как положено, подставили, чтобы не скучал. Иногда домой куски ему подвозили. Так что больших проблем с ним не было.

— Почему ты решил убить Капитоненко и Сеидова?

— Они меня сами на это толкнули. Вам помощник, — он кивнул в сторону Черных, — почти правильно все описал. Вначале я им был нужен. Надо было найти семена индийской конопли, скрестить с нашей местной.

В общем, необходимы специальные знания. Не все получилось, часть посева не взошла, ведь первый раз все делали. На второй сезон моя помощь им уже не требовалась. Капитоненко намекнул, лучше, мол, мне остаться в городе, выполнять роль связного, но я настоял, чтобы ехать с ними. Знал, что в противном случае останусь с носом. Любой из них за лишнюю сотню удавится. Сеидов против меня шипел, он, мол, деньги направо-налево раскидает и нас засветит вдобавок. В конце августа продали первую партию, мне ничего не досталось. Капитоненко с Сеидовым почти все поделили.

— Понимаете, он был вроде прораба. К озеру и плантации близко не подходил, хотя, конечно, знал всё. Но сам занимался только арбузами. Его специально взяли, потому что в прошлом году арбузы посохли, мы почти ничего не сдали, и нам могли не продлить договор на следующий год. Я знал, что в понедельник Капитоненко и Сеидов повезут в город партию анаши, хотя они мне ничего не сказали. Я решил их встретить на обратном пути и поговорить по-мужски.

— И для хорошего разговора прихватил автомат?

— С ними нельзя было по-другому. Сеидов в свои поездки брал наган и очень свободно мог пристрелить меня. Так оно едва и не получилось, когда я стал говорить им, чтобы они поимели совесть. Сеидов выхватил наган и выстрелил в меня. Мне пришлось тоже стрелять. Это была самооборона.

Киряшов врал. Экспертиза показала, что «семерку» никто не останавливал, и огонь открыли по движущейся машине. Но Сергеев понял, что Киряшов этой версии будет держаться до конца. Для него это единственная возможность избежать смертного приговора.

— Где Сеидов достал наган?

— У него была самоделка. Барабанный, на пять зарядов, под строительные патроны. У кого-то у знакомых купил.

— А автомат ты где приобрел?

— Прошлой осенью в Ташкент ездил. Там этого добра из Афганистана много навезли. Купил у каких-то парней за полторы тысячи. Мало ли что в степи случиться может…

— Зачем тебе понадобилось убивать Чумака?

— Он догадался, что я убил Капитоненко и Сеидова. Потребовал тридцать тысяч, а их всего мне досталось тридцать восемь. Я пытался с ним договориться, мол, давай хотя бы пополам разделим. Он начал орать, тебя за Женьку в землю закопаю!

Тогда я выстрелил.

— Опять самооборона?

Киряшов смотрел мимо Сергеева в окно. Попросил:

— Снимите наручники, гражданин майор, больно…

Черных докладывал по междугородке в областное УВД о результатах раскрытия убийства. Про себя он почти не упоминал, зато фамилию Сергеева упомянул раза четыре.

Но Сергееву все равно не понравился его поспешный звонок. Все меняются с годами, и он, и Черных, и от этого никуда не уйдешь. У каждого появляются новые привычки. Черных научился быстро докладывать, а он, Сергеев, стал раздражительным и черствым. На звонок сразу обратил внимание, а к жене Колесника после похорон так и не зашел.