Майкл Крайтон - Микро

— Ну и качка! — крикнул он остальным. — Тут, видно, придется заново учиться ходить!

Его сотоварищи, судя по всему, испытывали такие же трудности — плотный воздух то и дело тянул каждого из них в разные стороны, вынуждая хвататься за него руками, чтобы восстановить равновесие, да и просто рассчитать шаг тоже оказалось непросто. Хочешь куда-нибудь прыгнуть — и перепрыгиваешь через цель с изрядным запасом. В микромире они явно стали физически сильнее, но управлять этой силой, судя по неуклюжим движениям, еще не научились.

В общем, со стороны все это больше напоминало «лунную походку», чем нормальную ходьбу.

— Мы пока просто не сознаем собственной силы, — сказала Дженни.

Она подобралась, высоко подпрыгнула и ухватилась обеими руками за край листа. Повисела немного на двух руках, потом только на одной — да запросто! Разжала пальцы и ловко приземлилась на обе ноги.

Настала очередь Рика Хаттера нести рюкзак. Несмотря на то, что тот был изрядно набит всяким снаряжением, молодой человек обнаружил, что прыгать и вверх, и вниз тяжелый вроде бы рюкзак ничуть не мешает — и тут же проверил свое открытие, без особых усилий подскочив высоко над землей.

— В этом мире мы не только сильней, но и легче, так что гравитация нам нипочем! — воскликнул Хаттер.

— У маленьких свои преимущества, — заметил Питер.

— Что-то я их пока не вижу, — буркнул Дэнни Мино.

Что же до Амара Сингха, то по спине его противными мурашками полз страх. Кто это прячется там в листве? Плотоядные! Любители мяса. С кучей ног, закованные в панцири, готовые прикончить добычу любым, в том числе и самым что ни на есть диковинным способом. Сингх вырос в праведной индуистской семье — его родители, осевшие в Нью-Джерси эмигранты из Индии, мяса не ели категорически. Вместо того чтобы просто убить залетевшую в дом муху, отец открывал окно и выгонял ее на улицу. Амар всю жизнь был вегетарианцем, он в жизни не смог бы есть животных, хотя это и основной источник протеина. Он искренне верил, что испытывать страдания способны все животные до единого, в том числе и насекомые. В лаборатории Сингх работал с растениями, а не с животными. И теперь, в джунглях, его больше всего терзала только одна мысль: а не придется ли убить какое-нибудь животное и есть его мясо только для того, чтобы просто выжить? Если, конечно, какое-нибудь животное само их первым не съест.

— Мы — протеин, — сказал Амар. — Белок. Вот что мы все из себя представляем. Все мы — всего лишь протеин.

— И как это прикажешь понимать? — спросил у него Рик.

— Мы — это мясо, которое ходит на двух ногах.

— Что-то мрачновато ты настроен, Амар.

— Просто я реалист.

— По крайней мере… это интересно, — заметила Дженни Линн.

Дженни в микромире первым делом обратила внимание на запахи, которые были тут свои собственные, никогда доселе ее ноздрей не касавшиеся. Сильнее всего ощущала она запах самой земли, и не сказать, чтобы он был ей неприятен. Влажный дух почвы замысловатым образом перемешивался в этом чуть ли не жидком воздухе с великим множеством тонких и порой едва уловимых ароматов — то сладковатых, то горьковатых, то мускусных. Некоторые так и вовсе были приятны — даже изысканны, словно дорогие духи.

— Запахи, которые мы сейчас слышим, — это феромоны, сигнальные химические вещества, которые животные и растения используют в целях коммуникации, — сообщила Линн остальным. — Невидимый язык природы.

Она тоже воспрянула духом — надо же, впервые получила возможность ощутить все эти природные ароматы собственным носом, а то ведь до сих пор знала о них в основном чисто теоретически. Это открытие и приободрило ее, и показалось немного пугающим.

Дженни поднесла к носу пригоршню земли и понюхала ее. Отдает чем-то знакомым, медицинским. Земля, которая буквально кишела червячками-нематодами, почвенными клещиками и крошечными пухленькими комочками под названием тихоходки, едва уловимо пахла антибиотиками. И девушка знала, почему: почва была полна бактерий, большинство из которых относились к роду стрептомицетов.

— Вот так и пахнут стрептомицеты — землей, — сказала Дженни. — Это из тех бактерий, при помощи которых производят антибиотики. Все современные антибиотики добыты как раз из них.

Комок земли у нее в руке вдобавок густо переплетали тонкие нити грибницы, известные еще как гифы. Линн вытащила одну такую гифу наружу — крепкая, но слегка пружинит. Всего лишь в одном кубическом дюйме почвы может скрываться несколько миль таких нитей.