Зуфар Фаткудинов - Убийство в старом доме

Он по-мальчишечьи, будто наперегонки с кем-то, влетел, запыхавшись, на пятый этаж. Стал поспешно доставать ключ от входной двери, но дверь вдруг распахнулась — перед ним стоял рослый с опухшим от пьянки серым лицом мужчина. То был Мурадов, сосед, с которым он уже виделся в коммунальной квартире, Мурадов бегло окинул его взглядом и, словно раздирая слипшиеся губы, с трудом открыл без двух передних зубов рот и хрипло прошепелявил:

— А... Сосед. Куда летишь?

— Домой.

Мурадов медленно отошел в сторону, настороженно вглядываясь в лицо своего нового соседа.

«А неприятный, липкий у него взгляд», — подумал Назип, направляясь в комнату к Винокурову.

Анатолий Григорьевич, поминутно зевая после обеденного сна, никак не мог взять в толк, зачем к нему явился этот молодой человек. Он вздыхал, охал, потом наконец сел на край кровати.

— Дак, говорите, кто копал у нас в подвале? А бес его знает. Слышал даже, что эти неизвестные маски надевали, чтоб не узнали... — Винокуров краешком простыни вытер слезы, выдавленные нещадной зевотой. — Почему, спрашиваете, копали неизвестные лица в подвале сего дома? Вишь ли, мил человек, хозяин этого дома был богатейшим тузом на всю округу. А бежал он отсюда, говорят, в одних подштанниках. Как убежал — так и сгинул. А деньжищи-то не держал в банке. Это уж я вам как финансист скажу...

— Откуда вы это знаете? — не вытерпел Данишев.

Подавив очередную зевоту, старик прикрыл ладонью рот:

— Это мой учитель — царство ему небесное — мне говорил. Он у него служил... он все знал...

— Выходит, этот туз деньги при себе держал? — предположил следователь.

— Выходит, да не совсем. Ведь он с собой их не прихватил.

— А это откуда известно?..

— Молва, мил человек. Молва... Оба помолчали.

— Что нагишом бежал, об этом как будто бы его кучер говорил. Ну, а народ ведь смекалистый, мил человек. Особенно до чужих денег...

— Вы-то, Анатолий Григорьевич, как считаете?

— Моя думка такова: зарыл он, хозяин-то, капиталец. Одним словом — спрятал. Вот всякие авантюристы и рыскали как голодные шакалы по нашему дому. — Винокуров перестал зевать, и в его глазах появился холодный блеск. — А этот... как его, ну... кучер хозяина дома, жил, говорят, в той самой квартире на первом этаже, которую позднее предоставили мне. Вот так, мил человек.

— А как фамилия этого кучера?

— Чего не знаю, мил человек, того не знаю. Тут в этом доме есть старожилы, живут с двадцатых годов...

Винокуров ничего толком не знал про Цветову, только слышал, что она, как он выразился, рассчиталась с жизнью в этом бренном мире по собственному желанию.

Данишев разузнал в жилищной конторе о старожилах. До позднего вечера он ходил по квартирам, собирая нужную информацию и просеивая ее через сито анализа. И теперь поздно вечером, расположившись на раскладушке у себя в комнате, он сопоставлял добытые крупицы информации с тем, что уже было ранее известно по делу об убийстве Цветовой.

— Итак, — начал рассуждать Данишев, напрягая утомленный мозг, — покойная Цветова, оказывается, была горничной хозяина этого дома господина Аршева и по совместительству его возлюбленной. И было ей тогда около двадцати...

В дверь постучали.

— Входите, не заперто, — отозвался Назип.

То была соседка Асия. Она, как ребенок, всхлипывала, вытирая глаза платком.

— Извините, что беспокою... — начала она. Данишев мигом встал:

— Слушаю, слушаю вас! Что случилось?!

— Я хотела обратиться к участковому, а они не дали выйти обратно из подъезда.

— Кто «они»?

— Да эти, субъекты... выпивальщики. Они там в подъезде стоят и пристают к женщинам. Сначала меня не пропускали домой... а потом один из них оскорбил меня и сорвал с меня бусы — подарок матери... они там рассыпались... собрать не дали... еле вырвалась от них... Превратили подъезд эти проклятые алкоголики в конюшню — тут же выпивают, тут же и оправляются. Запах в подъезде как в запушенном туалете...

Назип не мешкая бросился вниз. Форму не стал надевать, чтоб не терять времени.

Три подвыпивших парня, расположившись на лестничной площадке, громко и развязно разговаривали. Двое из них пили водку из горлышка, подбоченившись.

— Вы почему здесь распиваете спиртные напитки? — строго спросил Данишев.

Один из них оторвался от бутылки и осоловелыми глазами непонимающе уставился на Назипа.

— Чего-чего, — приставил ладонь к уху другой. И, скорчив устрашающую гримасу, шагнул ему навстречу: — Ты, фраер, кто такой? А?