Бретт Холлидей - Убийство — мой бизнес

— Вот этого-то он и не хочет, — взорвался Даер. — Ты что, Шейн, не понимаешь, в какое положение он попал с этой чертовой «Фри пресс», которая навалилась на него и предупреждает народ быть готовым к тому, что ты чего-нибудь выкопаешь? Таун полагает, что лучше уж пусть все будет простым несчастным случаем. Тогда, с точки зрения закона все в порядке. По всем данным, ехал он медленно, а солдат либо упал, либо бросился ему под колеса. Таун сразу же остановился, оказал первую помощь и сообщил о случившемся в полицию.

Шейн пожал плечами и откинулся на спинку стула, положив ногу на ногу.

— Джеф Таун здорово изменился за последние десять лет, если не хочет выложить денежки за прикрытие.

— Ни хрена он не изменился, если ты насчет совести и всего такого. Дорожное происшествие может случиться со всяким. Ну потеряет малость голосов, но люди будут думать о нем лучше, если он просто возьмет вину на себя, чем начнет все эти увертки и формальности.

— Так он велел не проводить вскрытие?

Даер с удивлением посмотрел на Шейна:

— С чего ты взял? Это не его вотчина — пока что. Отчет доктора Томпсона будет готов с минуты на минуту.

— Вы-то на чьей стороне на выборах?

— Полиция вне политики, — ответил Даер. — За Тауном «Движение за гражданскую реформу», а за честным Джоном Картером «Фри пресс». Вот и соображай что к чему.

Шейн закурил сигарету.

— Таун неплохой мэр для Эль-Пасо, — проговорил он. — Денег у него куры не клюют, так что на взятки он не падок. Он в меру честен — на свой лад, конечно.

— Он был бы неплохой мэр, — подтвердил Даер. — Послушай, Шейн, на кого, черт побери, ты работаешь, если Таун не нанимал тебя? Кто-то же должен выложить денежку, насколько мне известно о твоих делах за последние годы.

— Надеюсь, кого-нибудь Бог пошлет, — беспечно бросил Шейн. — Кстати, вы еще не нашли родителей Брауна?

— Нет. С этим вообще какая-то закавыка. Я еще вчера удивился, когда ты об этом спросил. Судя по всему, Джеймс Браун — это вымышленное имя и кливлендский адрес лажа.

— А кто опознавал тело? — резко спросил Шейн.

— На нем была солдатская бирка. Мы позвонили в Форт-Блисс, и оттуда приехал сержант. Парень за день до этого завербовался, так что там ни одна душа его не знает, но сержант подтвердил опознание.

— Они отправили его отпечатки пальцев в Вашингтон?

Шеф Даер подозрительно глянул на частного детектива из Нового Орлеана:

— Ты что-то темнишь.

— Как знать. — Лицо Шейна было непроницаемо. — А вы сами не отправляли?

— Это в ведении армии. Они брали отпечатки, когда он вербовался, и потом отправили в ФБР.

— А как это Джефферсону Тауну удалось выбраться из грязи да в князи на самые верха? — вдруг спросил Шейн. — Еще десять лет назад он был не бог весть что.

Даер пожал плечами:

— Нюх, дьявольская работоспособность и везение. Не знаешь разве, как делаются такие карьеры? «Фри пресс» права, когда говорит, что он ломает всякого, кто становится ему поперек пути, но, черт побери, так вообще делаются деньги.

— Кто спорит. Это называется крутой индивидуализм.

Даер кивнул:

— Ты вроде работал на него, когда был здесь от Интерпола?

Шейн криво усмехнулся:

— Работка была не бог весть какая, да и Тауну не понравилось, как я ее сделал. Надо было найти какой-нибудь компромат на парня, которого он хотел отвалить от своей дочери. Но никакого компромата не было, так что я не больно преуспел.

— Ему бы хотелось, чтоб ты его сфабриковал? — с усмешкой вставил Даер.

— Точно. За это он и платил Интерполу. Потом отправил дочь в заграничное путешествие, чтобы она выкинула из головы этого парня.

— Кармела Таун.

— Ты ее знаешь?

— Видел ее имя и портрет в светской хронике. Это заграничное путешествие, видать, сработало. Во всяком случае, она так и не вышла замуж.

— Я слышал, что Таун заделался магнатом по рудничному и плавильному делу.

— Верно. Сначала ему здорово подфартило в 1935-м с рудником Биг Бенд — в тот самый момент, когда правительство подняло цены на местную добычу серебра. С тех пор он стал крупным добытчиком, а потом скупил плавильные заводы и черт знает что еще. А я-то все никак не мог в толк взять, — задумчиво продолжал Даер, — чего он так осатанел, когда ты влез в это дело. У него, оказывается, на тебя зуб.

Шейн усмехнулся и хотел было ответить, но в это время дверь распахнулась, и на пороге возник коротышка в потертом и мятом костюме. В зубах у него торчала коротенькая трубка, щетинистые усы были желты от никотина. Размахивая листком бумаги, коротышка проговорил, обращаясь к Даеру: