Сергей Ермаков - Укус пчелы

— Руки-то опусти, умник, — сказал ему Иван Денисович и отбросил с колен газетку.

Под этой газеткой у него в правой руке оказался пистолет с длинным черным глушителем. Саша опустил руки и тут же сзади ему в голову опять ткнулся ствол пистолета.

— Много проблем ты нам создал, парень, — сказал Иван Денисович, — много денег я потерял из-за тебя. А ведь я к тебе так хорошо относился. Зачем ты не послушался меня?

— Мне нужны были деньги, — ответил Саша, — сорок тысяч долларов.

— Ого! — усмехнулся Иван Денисович. — Аппетит у тебя парень будь здоров! И ты решил меня напарить?

— Я честно выиграл бой, — сказал Саша.

— Говно все это! — резко ответил Иван Денисович, — что ты о себе возомнил, дохляк? Еще Гоблин бы тебя уложил, если бы я не заплатил ему за проигрыш. Как ты сказал — «честно» выиграл? Смотри, какой честный выискался, как будто не мама его родила, как всех нас, а архимандрит. Жадный ты очень, вот тебя бог и наказывает!

Что Саше было делать? Оправдываться, говорить, что ради жизни брата он на это пошел, умолять о пощаде? Может быть, кто-то так бы и сделал. Даже, вполне возможно, этот «кто-то» мог бы убедить Ивана Денисовича в том, что иначе он поступить не мог. И даже выпросить сорок тысяч в долг. Но Саша не был этим «кем-то». Он стоял и молчал.

— Мы твоего корейца сразу же замели, когда он попытался свалить еще до боя, — сказал Иван Денисович, — почуял я неладное. Припугнули его и он в обмен на свою ничтожное безопасное существование согласился тебя сдать. Никаких денег он, конечно же, не получил. Весь выигрыш пошел в счет погашения твоего долга мне. Из-за твоего самоуправства я понес колоссальные убытки. Знаешь сколько я потерял и сколько ты мне теперь должен?

Саше не хотелось этого знать, но Иван Денисович назвал сумму и Саша покачнулся. Такой долг ему никогда не выплатить. Что за жизнь? Жил себе еще недавно очень хорошо, не жировал, конечно, но и не голодал, занимался спортом и никому не был ничего должен, а теперь — на тебе кругом такая задница, что не пробиться!

— Такого долга ты мне не вернешь никогда, — продолжил Иван Денисович, — поэтому, чтобы мне не надеяться на это и не переживать попусту, лучше мне тебя сразу пристрелить.

Иван Денисович поиграл дулом пистолета и хмуро улыбнулся. Саша подумал о том, что, неужели они вот так запросто убьют его здесь в гостинице почти в самом центре города? Глупо стоять молча и ждать, как барану заклания, собственной смерти. Оправдываться? Нет, просто попытаться разъяснить ситуацию. Развести по базару, как они сами говорят.

— Перед самым финальным боем мне стало известно о том, — Саша попытался произнести все это спокойно, — что Кошмар должен был меня убить в финале. По вашему указанию, Иван Денисович. Я подслушал случайно в коридоре, что даже справка о моей смерти есть. Я не хотел умирать, поэтому и уложил его.

Лицо Ивана Денисовича дрогнуло и на миг приобрело озадаченное выражение, но тут же самообладание вернулось к нему.

— Ха-ха-ха, — почти естественно хохотнул Иван Денисович, — да мало ли что болтают в коридорах? Ну, ты дурик! Кто это сболтнул? Гардеробщик или уборщица?

— Не важно, — ответил Саша, — информация эта достоверна. Я знаю точно, что это не просто болтовня в коридоре. Так что у меня выбора не было!

— А у тебя и сейчас выбора нет, — ответил Иван Денисович, — потому, что ты мне не нравишься. Больно правильный. Примитивный, как амеба. Никаких полутонов — только черное и белое. Можешь всех подвести. Я это понял давно и поэтому не скрою, что Кошмар действительно должен был тебя «уморщить» во избежание неприятностей. Да, и денег таких, как тебе я никому из своих профессионалов не плачу. Пойми, сопляк, что все это только ловушка, чтобы подобных тебе сусликов на бои заманивать. Ты, конечно, в драке себя хорошо показал, а вот гибкостью ума бог тебя уж слишком обделил. Надо же такую дурость придумать — деньги твои «узкоглазый» тренер твой пошел на тебя ставить. Это же глупо. Они даже в игру не пошли, я их сразу же экспроприировал. Ты что и впрямь такой наивный.

— Какой есть, — буркнул Саша.

Очевидно было, что Ивану Денисовичу нравится морализировать. Он был философ.

— А от кого ты услышал о том, что есть справка и прочее? — как бы походя спросил Иван Денисович.

— Не важно, — ответил Саша, — вам не обязательно знать, да и меня это не спасет.

— Расскажи и я отпущу тебя, — пообещал Иван Денисович.

— Вы, конечно, считаете меня идиотом, — ответил Саша, — но не до такой же степени, чтобы я поверил вам.