Сергей Ермаков - Охотник на отморозков

— Нет, я неуловимый мститель, — ответил Шершень, — и поэтому предлагаю вам пока посидеть в ванной, чтобы мне не пришлось вас убивать.

— Хорошо, я посижу, — шепотом согласилась жена Барина, — вы пришли убивать моего мужа?

Все это напоминало какую-то дурацкую игру и Шершень ответил:

— Все зависит от обстоятельств.

— Прошу вас, не убивайте его, — попросила жена Барина, — он хороший.

— Жанна, кто там? — раздался откуда-то из глубины квартиры сочный бас.

Шершень знаком показал Жанне, что это, мол, пришел лежащий без памяти на полу Глушитель.

— Это Степан Петрович, — крикнула Жанна.

— Пусть проходит! — скомандовал бас.

— Кто еще есть в квартире? — спросил Шершень.

— Никого нет, — ответила Жанна, — нас двое.

Шершень мягко затолкал Жанну в ванну и закрыл дверь на задвижку.

— Включите, пожалуйста, свет, — прошептала в щель Жанна, — я пока буду разгадывать сканворды.

Ошарашенный Шершень по очереди защелкал выключателями, сначала зажегся свет в кухне, потом в туалете и, наконец, в ванной.

— Спасибо, — прошептала Жанна.

— Глушитель, ты чего там застрял? — прогремел снова бас.

Квартира у Барина была естественно барской. Обстановка поражала роскошью и изобилием маленьких ненужных, но приятных вещей. Шершень заглянул в зал, где работал большой, на половину стены телевизор с плоским экраном. Одна дверь была закрыта, скорее всего, это была спальня, другая приоткрыта. Оттуда струился теплый свет и доносилось негромкое низкое пение. Шершень сделал вывод, что это и есть кабинет.

Пугать одинокого Барина револьвером Шершень не счел нужным, он убрал его в карман дубленки, толкнул дверь и увидел направленное в него из-за стола дуло автомата. Шершень лишь увидел ухмыляющуюся морду и плечи, покрытые погонами майора. В это время во всей квартире погас свет, яркий луч из-за стола блеснул Шершню в лицо, ослепив, а после этого мгновенный удар в затылок чем-то тяжелым сбил его с ног.

Очнулся он оттого, что кто-то плеснул ему в лицо холодную воду. Шершень приподнял голову, с трудом открыл глаза и увидел серую стену. Ледяные струи стекали по лицу на одежду, он сидел на стуле, прикованный наручниками сзади к стулу. Голова раскалывалась, болело все тело, видимо его долго пинали, после того как вырубили. Справа кто-то сидел и громко дышал. Шершень повернул голову и увидел за столом ухмыляющееся широкое лицо с окладистой бородой.

— Узнал? — спросил бородач.

— Узнал, — ответил Шершень.

— Ну, и кто я? — спросил борода с улыбкой.

— Дед Мороз, — ответил Шершень.

— Ты, сука, — завопил откуда-то сзади голос Глушителя, — Барин, дай я его порву! За все порву суку!

— Заглохни, — добрым-добрым басом произнес Барин. — Это гость нашего города, а мы умеем принимать гостей.

— Да, уж умеете, — усмехнулся Шершень.

— Это если гости плохо себя ведут, — продолжил Барин, — мы их воспитываем. Ты зачем ко мне в дом полез?

— Хотел подарок под подушку положить к Новому году, — сказал Шершень.

— Так Новый год уже прошел, — ответил на это Барин.

— Вот и я так подумал, зачем тебе подарок, если Новый год прошел? — сказал Шершень. — И не стал дарить.

— А зря, ведь подарить ты, наверное, хотел мне кассету, на которую Степана Петровича всякой фигни наговорить заставил?

Шершень промолчал.

— Что же ты, Чак Норрис доморощенный, так по-глупому попался? — продолжил свой допрос Барин. — Здесь тебе не Москва и не Питер, где человеку затеряться легко! Мне ведь сразу доложили, о том, что ты в кафе драку учинил. И как от кафе вместе с Пистоном отъехал тоже сразу отрапортовали. А потом на машине Пистона ты мимо поста ГИБДД проехал. Тоже доложили.

— Благодарю, что ты так интересуешься моей личной жизнью, — ответил Шершень, — приятно, когда директор комбината так следит за передвижениями гостей города. Но не нужно было так себя отягощать…

— Не паясничай, — приказал Барин, — я не твоей личной жизнью интересуюсь, а своей безопасностью. Таких, как ты дураков хватает, и я давно уже научился себя от них ограждать. Потому я и богатый, что на десять ходов вперед вижу. Когда ты еще только думаешь, я уже знаю, что ты будешь делать. И когда вдруг Глушитель в гости напрашивается в субботу, хотя знает, что я этого не люблю, то я сразу думаю, что что-то здесь не так. Прокол у тебя вышел, мальчик. Кстати, кроме паспорта у тебя в карманах никаких документов мы не нашли. Ты кто вообще?

— Я человек, — ответил Шершень.

— Ты говно, — вставил Глушитель.