Владимир Колычев - А ты бы ей отказал?

— А то подумаешь на меня.

— Что он там мутит?

— Людей в банду собирает.

— На место Вертуна хочет?

— Нет, на место Вертуна Докучаев метит.

— А Касим?

— Ну, Касим у него правая рука…

— И кто же на меня этой правой рукой точит?

— Сам Касим и точит. Он думает, что это ты и Вертуна, и всех. Если он тебя убьет, это сильно поднимет его авторитет. И тогда он сможет поставить Докучаева под себя.

— Откуда такие подробности?

— Ну, кто-то же должен все знать.

— А тебе какой в этом интерес? — усмехнулся Егор.

Если бандитов не будет, с кого тогда капитан будет брать отступные? Останется только наезжать на честных предпринимателей. С Егором этот номер не прошел, но есть люди попроще, которые не в состоянии дать отпор. В том же Ленинском и рынок есть, и частные магазины… Возможно, Кожников имел прибыток с мелкого бизнеса, торговля лесом — это куда более жирный кусок. И он бы хотел с этого кормиться.

— Давай так, мы с мужиками разгоняем Касима с его сворой, берем Докучаева под свой… народный контроль. А ты нам в этом помогаешь.

— А если нет? — осторожно спросил капитан.

Егор задумался. Стращать Кожникова подставой — чересчур уж несерьезно, нужен более длинный и гибкий поводок, такой, как материальная заинтересованность. Но тогда народный контроль компании «Мужикпром» должен взять под себя весь лесной бизнес в районе… А почему нет? Деньги у Егора есть, народ на его стороне, на Кожникова надет намордник, осталось только зачистить недобитков.

— Поверь, тебе будет лучше с нами, чем без нас.

— И как мне в это поверить?

— Поможешь с Касимом, получишь благодарность. В долларовом эквиваленте.

— Сколько?

— А это смотря чем ты нам поможешь. Если арестуешь и посадишь его, это одно. Если просто дашь наводку… На водку и получишь.

Егор не знал еще, по каким расценкам Кожников работал с Вертуном. Одно ему было известно точно, баловать «оборотней» он не станет. И если одного намордника Кожникову будет мало, он засунет его в клетку. В конце концов, он же не просто так тратил сейчас на него драгоценное время и рисковал своей свободой.

Егор забрал пистолет с пальчиками Кожникова, лопату, сел в машину и взял обратный курс.

Домой он вернулся поздно, свет в окнах не горел, к нему никто не выходил. Темно было и в бане, но печь остывала медленно, и толстые бревенчатые стены хорошо держали тепло. А на столе осталась водка и кое-что из закуски. Егор сел, выпил, бросил в рот кусочек сала и затих, наслаждаясь тишиной.

Хотелось бы, чтобы в его жизни тоже наступило затишье. И пусть себе спокойно капает время, отсчитывая часы, дни, месяцы, годы. Он построит дом, даст кров своим близким. А потом поставит второй дом, для себя. И женится. Будут дети, будет семья…

А жениться он хотел бы на Наташе… И зачем он только оставил ее в Москве? Надо было брать ее в охапку, везти сюда. Но что она бы делала в этой глуши? Да и зачем ей новые испытания? То Вертун, то Кожников, теперь вот Касим…

Дверь открылась. Егор ничуть не удивился, увидев Катерину. Волосы распущены, теплый халат на голое тело, в глазах — таинственное мерцание. Ее волновал один вопрос, из-за которого в глазах тихо крутились еще и маячки тревожной сирены.

— Можешь передать Кожникову, что я вернулся в целости и сохранности, — едва глянув на нее, сказал Егор.

— Кожникову?! — изобразила удивление Катерина.

— Ну, а кому ты звонила, когда я уехал?

— Куда ты уехал?

— На лесопилку…

— Откуда я знаю, что ты уехал на лесопилку?

— Заткнись! — оборвал ее Егор. Ему вовсе не улыбалось выслушивать жалкие оправдания.

— Что?! — оторопела от такой наглости Катерина.

— Чем тебя взял Кожников? Большой и толстой любовью? Или деньгами?.. Может, он тебя шантажирует?

— И шантажирует, — кивнула она, присаживаясь.

— На чем ты погорела? На своей измене?

— Да, — тихо ответила она и вздохнула: — Не хотела, чтобы Коля узнал…

— Позвонишь Кожникову, надо выяснить, как они обратно доехали.

— А что с ними было?

— Расстроились очень. Денег не нашли, и это очень их расстроило… Тебя я расстраивать не буду. Но если узнаю, что ты продолжаешь «стучать» на меня Кожникову, пришью твой язык… к твоему передку, — самым серьезным тоном пригрозил он. — Ты меня поняла?

— Да ну тебя к черту!

Катерина поднялась, потянулась к бутылке, налила себе, вопросительно глянув на Егора. Она спрашивала себя, а стоит ли пытать судьбу? И, получив ответ, очистила помещение.