Владимир Колычев - А ты бы ей отказал?

— Давай в цех, за окном постой, — сказал Егор. — Только не высовывайся.

— Зачем?

— Давай, говорю!

Кожников и Стяжкин вышли из машины. Один остановился у «Москвича», другой — метрах в пяти от него самого. Если вдруг Егор ударит капитана, сержант пустит в ход автомат, такая вот нехитрая тактика. Но так и у Егора есть теперь подстраховка. Из оружия у него только нож. Его «ТТ» побывал в деле, «ствол» пришлось закопать. Трофейный бандитский арсенал также спрятан далеко и глубоко. Нельзя «светить» эти «стволы», никак нельзя.

— Случайно заехали? — с ухмылкой спросил Егор.

— Да нет, машина подозрительная, — кивнул Кожников на «Москвич». — Заметили, поехали.

Из «уазика» вышел водитель. И у Труфанова короткоствольный автомат. Он встал с другой стороны от Кожникова.

— И чем же она подозрительная?

— Да вот, Шабанова в лес на ней заманивали. Шабанова, Лоткова, Гарталина. Заманивали, заманили и убили. Есть свидетели, — ехидно посмотрел на Егора капитан.

— Арестуй машину.

— Может, лучше хозяина?

— Хозяин нервничает, его сейчас лучше не трогать. — Егор повел головой в сторону цеха.

— Чего так?

— И ружье у него пулями заряжено.

— Серебряными?

— Мальков и обычными сто из ста выбивает. Он у меня в группе снайпером был.

— Снайпером? — озадаченно нахмурился Кожников.

— А ты не знал?

— Ну, то, что он воевал, я слышал…

— Убили его.

— Убили?

— В морге воскрес. Думали, что уже все, в двухсотый состав записали, а он воскрес. Его теперь никакая пуля не возьмет! — Егор выразительно глянул на автомат, которым угрожал ему Стяжкин.

— Так никто и не собирается, — с опаской кинул взгляд на зияющие оконницы цеха Кожников.

— Вдруг машину арестуешь, Коле это не понравится.

— Может, я лучше тебя арестую?

— Есть постановление?

— Нет, но задержать могу.

— Не надо задерживать. Я сам подъеду.

— Явка с повинной? Это хорошо.

— Не в чем виниться. Не убивал я тебя, капитан. И убивать не собираюсь.

— Это не явка, это заявка, — усмехнулся Кожников.

— Чего ты хочешь? Я не девочка, можешь сказать прямо.

Капитан думал недолго.

— Деньги где?

— Всем раздал.

— А здесь что делаешь?

— Это чье-то частное владение?

— Может быть, твое?

— Все возможно.

— На какие шиши?

— Я же говорю, акционерное общество «Мужикпром», — усмехнулся Егор.

— Я проверю, какая там у кого доля. Если у тебя больше всех, будут проблемы.

Именно так и было, контрольная доля у Егора, все остальное — мужикам, которые захотят вложить свои деньги в прибыльное дело. Но контрольный пакет стоит денег, происхождение которых придется объяснять.

— Не надо проблем, — качнул он головой.

— Давай так, по сто кусков на каждого, и расходимся.

— Нет у меня денег.

Егор мог поделиться с такими, как он сам, работягами, но с ментами — нет. Хотя бы потому, что вернуть им бандитские деньги — значит, признать свою вину. Они же с него не слезут. Лесопилку откроет он, а стружку снимать будут с него самого. Уж лучше уехать из этих краев. Забрать семью и вернуться домой, в Денисовск. Там и открыть бизнес.

Но как оно там, в Денисовске? Магриба нет, но кто-то из его бандитов точно остался. Банда, скорее всего, новым дерьмом наросла, а Егор, возможно, объявлен в розыск. Вернется он домой, и снова закружится карусель. И неизвестно, чем все закончится.

Можно уехать в незнакомые места. Но там свои бандиты. Да и не хотел Егор уже никуда уезжать. Да и маме здесь нравилось. Она уже все реже ночевала дома, скоро совсем к своему фермеру переселится. Как ее отсюда вырвать? А оставлять нельзя.

— Ну, чего задумался?

— Да песенка про жадность вспомнилась, — усмехнулся Егор.

— Так напой, а мы послушаем.

— Я не жадный, у меня не получится.

— Жадный ты. Ох, какой жадный… Это тебя и погубит.

— Задерживать будешь?

— Сам придешь… В принципе, мы можем и на пятьдесят кусков сговориться.

— Остальное буду должен, да?

— Ты уже должен.

Кожников обвел взглядом своих подчиненных и кивком показал на машину.

Когда менты уехали, к Егору подошел Коля. Он чувствовал себя героем, как будто вражескую атаку отбил.

— Чего хотели?

— Платить им надо. За это, — показал на цех Егор. — За все. Измором берут.

— Милицейский рэкет. И заявить на них некуда.

— Ну, почему же некуда. Если очень захотеть…

— Давай потом поговорим, — поежился Мальков. — Поехали домой, баньку затопим. Завтра воскресенье, можно и на камни плеснуть, — щелкнул он пальцем по горлу.