Владимир Колычев - Ловелас в законе

Никита ничуть не сомневался в том, что Даша примет предложение брата, включится в игру. Да и с Трэшем она вполне может оторваться. Но ему почему-то уже было все равно.

Стас возражать не стал. Сборы были недолгими. Вскоре Трэш и Угар уехали.

— Меньше народу, больше кислороду, — сказал Стас, щелкнув зажигалкой.

— Я тоже мог бы уехать, — заявил Никита.

— С ними или вообще?

— А если вообще?

— Нельзя.

— Почему?

— Потому что мы на Переката обязательно наедем. План твой. А нас без тебя повяжут.

— Да уж, с такими ослами ты точно загремишь за решетку, — сказал Никита, усмехнулся и кивком показал на дверь, за которой остывал след Трэша и Угара.

— Давай без них. Прямо сейчас. Захомутаем Веронику, заманим на нее Переката.

— Не о том думаешь, — проговорил Никита. — Или Ефрем тебя не напрягает?

— Почему не напрягает? — Стас внимательно посмотрел на него.

— Кто-то бабки у вас прибрал.

— И что?

— А кто ментов на эти бабки навел?

— Ефрем.

— Через кого?.. Кто тебя Ефрему слил, Трэш или Угар?

— Трэш не мог, Угар тоже. Я думал об этом. Не надо стрелки переводить.

— А если они сами переведутся? Вдруг Ефрем уже знает, где Даша, и его люди Трэша с Угаром там, на даче, уже ждут?

— Это вряд ли.

— А может, нет никакого Ефрема?

— Как это нет? — вскинулся Стас.

— Ну, если тебе не страшно…

— А кто сказал, что мне страшно?

Никита пожал плечами. Если не страшно, то хорошо. А если нет никакого Ефрема, то еще лучше. Да и вообще, почему он должен бояться непонятно кого? У Ефрема к нему претензий нет, а Даша, похоже, стала для него вчерашним днем. Никите почему-то не хотелось больше с ней видеться.

— Это у тебя очко под кустом трясется, — с усмешкой проговорил Стас.

— Не страшно.

— Докажи.

— Тебе надо, ты и доказывай. Что задумал, то и делай. Сначала я к Веронике, а потом ты с Дашей. Закошмарим Переката, стрясем с него бабки. Только с одним условием!

— С каким? — Стас пристально посмотрел на него.

— Веронику Трэшу не обещай, не надо.

— А она что, вещь? Пошлет его куда подальше, да и все дела.

— Пошлет. — Никита согласно кивнул. — Но ты все равно не обещай.

— Да, хорошо.

— Тогда до завтра, — Никита поднялся, легонько хлопнул Стаса по плечу.

— Не понял.

— К Веронике я пойду.

— Завтра и пойдешь.

— Завтра Даша будет.

— Ничего, успеешь. Ты же в подъезде на раз-два, да?

— Мальчишник в подъезде не устраивают. Это на всю ночь.

— Мальчишник, стало быть?.. А потом Даша, да? Нормально. Может, меня с собой возьмешь?

— Ты уж сам здесь как-нибудь. Глянь, может, Трэш правую руку тут забыл?

— У меня своя есть. А ты так не шути! — Стас уныло усмехнулся.

— Не буду.

Никита вышел из дома и направился к автобусной остановке. У него будто гора с плеч свалилась. Все, хватит с него приключений. Заберет Веронику и отправится в Москву. А если она откажется, то уйдет сам.

Никита уже понял, что с ним происходит. Повзрослел он, пришла пора вить свое гнездо. Не будет Вероники, найдет себе другую девчонку, хорошенькую, без истории. Парень понял, что ему нужно в этой жизни. Наверное, Даша помогла ему в этом. Что ж, за это он скажет ей спасибо, но только мысленно. Встречаться с ней совсем не обязательно. Вдруг снова затянет?.. Похоже, он уже начинал бояться самого себя.

Роскошной тачки во дворе не было. В окошке у Вероники светился огонек, но дверь она открыла не сразу.

После этого девушка, ничего не говоря, ушла в гостиную, где работал телевизор, с ногами забралась в кресло. Халатик на ней шелковый, красного цвета, короткий. Возможно, Перекатников подарил, чтобы она его совращала. Никита подумал об этом совсем невесело.

На журнальном столике стоял стакан, до половины наполненный вискарем. Бутылки Никита не увидел, зато уловил запах перегара. Но если Вероника напилась, то винить в этом парень должен был только самого себя. Он ведь не просто ушел, а в душу ей плюнул.

— А если я не один? — спросил Никита.

— Извини, забыла, что козлы в одиночку не ходят. — Она резко поднялась, скользнула по нему невидящим взглядом, вышла из комнаты, заглянула на кухню и перекочевала в спальню.

Оттуда девушка вернулась в длинном, до пят, халате, волосы убрала в хост на затылке. Она села, вскинула голову, сделала вид, что погружается в содержание фильма, который крутился на экране, но смотрела при этом сквозь телевизор.

— Это ты меня извини, — сказал он. — Я и в самом деле повел себя, как козел.

— Почему как?