Владимир Колычев - Ловелас в законе

Но Даша предостерегающе глянула на него. Как в машине, когда он вез ее в Жулебино. Тогда она даже не пыталась заигрывать с ним, завлекать, интриговать. Но сейчас-то эта барышня вела с ним игру, изображала кошку, хотя хотела быть мышкой.

— А-а, мои метелочки! — Стас восторженно захлопал в ладоши.

На импровизированную сцену, игриво покачивая бедрами, вышли полуобнаженные ведьмочки с рыжими, зелеными, красными волосами и с метлами на длинных черенках. Среди них Никита узнал Вику.

— Никитос, а можешь всех сразу? — Стас легко, без видимого напряжения перекрикивал музыку.

Глаза у него блестели, улыбка не сходила с лица, зрачки еще не расширились, но все к тому шло.

— Для этого нужно дожевать траву и спуститься с горы, — сказал Никита.

— Так в чем же дело? — спросил Стас.

— Одного быка будет мало.

— Меня с собой возьми!

— Не надорвешься? — осведомилась Даша.

Она обращалась к Стасу, но смотрела на Никиту и от всей души желала ему надорваться в объятиях Вики и прочих ведьм, которые крутили бедрами вокруг своих метелок.

— Я бы сказал, что нет, — ответил Стас. — Но тут такой шабаш!

— Вот и я говорю, что эти девочки быстро превратят ваших лягушек в головастиков. — Даша снова глянула на Никиту.

Она опять желала ему несчастья в личной половой жизни, смотрела так, как будто знала о его истории с Викой. Это вовсе не удивительно. И Стас мог растрепаться, и Трэш, который что-то нашептывал Угару, посматривая на Никиту.

— Лучше в тюленей! — заявил Стас. — С усами!

— В носорогов! — выдала свой вариант блондиночка с перекачанными губами-плюшками.

— Тогда тебе нужны Трэш и Угар! — Стас подтолкнул ее к своим дружкам. — У одного нос, а у другого рог… Эй, что за дела?

Вика танцевала в туфлях с высокой и мощной платформой, каблук у нее просто не мог сломаться, тем не менее это произошло. Шлепнулась она с треском. Как раз в тот ответственный момент, когда обнажала грудь.

— Ой! — Изображая сочувствие, Даша восторженно хлопнула в ладоши.

Стас усмехнулся, но ничего не сказал.

Вика поднялась, потирая отбитое полузадие.

Никита перевел взгляд с нее на Дашу. Не могла же она подстроить это кораблекрушение?

Даша исчезла, но шабаш на сцене продолжался.

Тут к Стасу кто-то подошел, что-то с тревогой сказал.

Тот изменился в лице, обвел взглядом толпу, пальцем показал на Никиту и выкрикнул:

— За Дашку головой отвечаешь! Ну и чего стоим? Шухер! Мусора!

Он доверил Дашу Никите, но сам схватил ее за руку и увлек за собой. Толпа ломанулась за ним. А в зал со стороны улицы уже вбегали вооруженные спецназовцы в масках.

Никита в наркоту не впрягался, но у него в кармане лежали деньги. Вдруг эти ребята подумают, что он получил их за дурь? Да и со Стасом он был в одной компании.

Тот открыл пыльную дверь, обитую железом, за которой, как думал Никита, должна была находиться трансформаторная подстанция или что-то в этом роде. Но там была галерея, через которую можно было попасть из одного цеха в другой. Коридор узкий, лампочки под потолком не горели, окна по обе стороны, но свет от фонарей, горевших во дворе, проникал через них едва-едва.

Кирпичи под ногами не валялись, вода не булькала, но Даша все равно умудрилась споткнуться. Каблук сломался, нога подвернулась, девушка стала падать.

— Твою мать!.. — пискнула она.

Никита едва успел подхватить ее и усмехнулся. Не верил он, что Даша могла подгадить Вике. Слишком уж это сложно, да и глупо. Он же не пуп земли, чтобы ломать из-за него копья. Но если вдруг, то справедливость на свете все-таки есть.

Даша не могла идти, а бросить ее Никита не мог. Дело было вовсе не в Стасе. Он обхватил ее руками, рванул вверх, как будто собирался швырнуть через себя.

— Ты что делаешь?

От страха у Даши захватило дух, но Никита всего лишь забросил ее на плечо и припустил бегом. Из галереи в темный заброшенный цех, дальше на заводской двор.

— Разбегаемся! — оглядываясь по сторонам, сказал Стас. — Если что, никто ничего не знает. Никитос, Дашка на тебе!

— На мне, — сказал Никита, оправляя на ней платье.

Она хорошо устроилась, не собиралась слезать с него, так и лежала на нем, как переметная сума на лошади позади седла. Платье, и без того короткое, задралось, а ей хоть бы хны.

Платье он поправил, и она заерзала на нем. То ли поблагодарила, то ли попросила добавить, шлепнуть по попе. А он мог это сделать. Настроение у него, как это ни странно, было игривое. Ни паники, ни страха, ни растерянности.