Владимир Колычев - Два плюс один

— Если умрет, ляжет в землю, если выживет, сядет… — усмехнулся Егор. И, немного подумав, добавил: — Или за границу смоется.

— Если смоется, то с концами… Не надо его трогать. И в его дела впутываться не надо.

— В его дела?

— Ну, Каплин же не просто так тебя «заказал». Ты и сейчас за его жену переживаешь.

— Переживаю.

— Там вокруг нее столько интересов переплелось.

— Вот и я о том же.

— Запутаешься. И не выпутаешься.

— Все возможно, — кивнул Егор.

— Все возможно, — повторил за ним Евдокимов, — кроме одного. О наших с тобой делах никто не узнает. Что бы ни случилось, ничего и никому…

— Мне никто не поверит.

— Но ты все равно держи себя в рамках. Не надо высовываться. Там, где Каплин, там с наскока не возьмешь. Если сам не запутается, кто-нибудь запутает.

Егор кивнул. Ощущение запутанности и привело его к Евдокимову. Кто «заказал» его? Каплин, менты с их криминальной войной или какая-то третья сила? Каплин в тяжелом состоянии, враги его покрыты мраком, Евдокимов ни за что не признается. Вот и что ему думать? И как быть?

Родион долго не мог смириться с ампутацией, но на протезы встал быстро. Не прошло и месяца, как жизнь вокруг него закипела с утроенной энергией. Как будто и не было ничего. И сейчас он удивил. Несколько дней не приходил в сознание, а тут вдруг поднялся с кровати, снял кислородную маску, отсоединил от себя трубки, провода, подошел к Наташе и, взяв ее за руку, сказал:

— Ты должна уехать.

— Вместе уедем.

— Я останусь здесь, — качнул он головой. — Навсегда.

— Почему навсегда?

— Так надо. А ты уезжай. Забирай Олежку и уезжай.

— Куда?

— Остров Святой Елены, сорок шестой дом. Там ты будешь в полной безопасности. Там же ты найдешь и код к моему счету.

— К твоему счету?

— Там деньги. Там очень много денег… Прямо сейчас и уезжай.

— Вместе поедем!

Наташа взяла Родиона за руку, но он вдруг исчез. Стоял возле нее и вдруг оказался на прежнем своем месте. Он лежал на кровати, маска, трубки, провода — все подключено. А на мониторе пищали тонкие ровные нити, которые должны были, но не показывали пульс. Ровные линии, сплошной писк. Это значило, что Родион умер.

От страха Наташа… проснулась. Открыла глаза и услышала прерывистый писк. Родион был без сознания, но при этом дышал, и пульс отражался на экране монитора. За окнами хмурое весеннее утро, на стекле капли дождя.

Дверь открылась, в палату вошла медсестра и, не обращая на Наташу внимания, сделала Родиону укол. В больнице начинался обычный рабочий день.

Наташа заправила койку, на которой провела ночь, привела в порядок себя. Появились врачи с обходом, пошептались между собой, взглядами выразили сожаление. Не нравилось им состояние Родиона, возможно, это был последний день в его жизни. Не зря же он приходил к ней во сне.

После обхода появился Качалин, с ним пришел Корнельский, такой же бизнесмен, как и Родион. В палату их не пустили, Наташа сама вышла к ним в коридор.

Она не вникала в дела мужа, имела лишь смутное представление о его связях и знакомствах. Но Корнельский — особый случай. Узнав о том, что стало с Родионом, Вадим счел нужным взять над ним шефство. Их отношения из приятельских переросли в дружеские. Вадим даже встречал Наташу из роддома вместе с Родионом и радовался так, как будто врач держала на руках его сына. Он даже хотел взять Олежку, но Родион вовремя спохватился и опередил его. И на новоселье он у них был.

Голова у него лысая и блестящая как бильярдный шар. Черты лица грубые, асимметричные, глаза маленькие, глубоко посаженные. Но при этом он умудрялся производить на людей приятное впечатление. Причем делал это играючи. Было в нем природное обаяние, усиленное работой над собой.

— Наташенька! — Он поцеловал Наташу в щеку с такой легкостью, как будто дружил с ней сызмальства. — А я только что из Лондона!.. Как же так?

— Да вот так, — вздохнула она.

— Не пускают нас к Родиону, сказали, что все плохо.

— Так и сказали?

— Дали понять… А как на самом деле? — Корнельский смотрел на нее скорбно, но с надеждой на лучший исход.

— Все будет хорошо.

— Так никто и не сомневается… Ты, главное, держись, не раскисай.

— Да я-то держусь.

— Я знаю, ты сильная, ты справишься. Снова на ноги поставишь.

— Даже не сомневайтесь.

— Я бы хотел поговорить с Родионом, — замялся Вадим. — Но раз такое дело…

Он взял ее за локоть и легонько потянул на себя, задавая направление. Они вышли в холл, где никого не было, Корнельский подвел Наташу к окну. Качалин остался с охранниками, он для того и приехал, чтобы произвести смену караулов.