Олег Рой - Запасной козырь

Над смущенной Ариадной кто-то выстрелил из хлопушки, и она исчезла в облаке конфетти. В глубине зала захлопали пробки шампанское, кто-то закричал «браво», кто-то зааплодировал.

— Ребята, ребята, — призвал к порядку Марат Измайлович. — Договорить-то дайте, — все засмеялись. — Итак… на нашей сцене — лауреат бесконечного количества всевозможных международных конкурсов, человек-оркестр… Сергей Манукян! Встречайте! Прошу, Сережа…

К синтезатору вышел смешной кудрявый толстячок в фиолетовом смокинге с серебристыми лацканами. Кое-кто зафыркал: лауреат? Вот это? Клоун какой-то, а не лауреат. Однако после первых же аккордов в зале замерли все, даже официанты. В тягучих, до самого сердца пробирающих звуках блюза отчетливо слышались то «Подмосковные вечера», то «Во поле береза стояла», а то и «Школьные годы»…

Борис увлек Алену на балкон:

— Тут хоть дышать есть чем. Слушай, я тебе так и не сказал… Ты в этом платье прямо царевна эльфов. Глебка говорит, ты на «Весну» Боттичелли похожа. Художник такой был.

— Я знаю, — улыбнулась она. — Италия, пятнадцатый век. Ты преувеличиваешь. И Глеб тоже. Просто тип лица тот же.

— Ну, не скажи! Ничего я не преувеличиваю! — возмутился Борис. — Когда ты выходила аттестат получать, я специально за девчонками смотрел. Прямо какой-то ужасный ужас, как будто у них самый сладкий кусок украли. Только Наташка молодец — хлопала так, что чуть руки не отваливались. А Цыганкова с Шарапкиной чуть вуальки свои от зависти не сжевали. Так что я тебе точно говорю, — он притянул Алену к себе и, оглянувшись, украдкой поцеловал пушистый локон на виске. — Эй, ты чего как замороженная?

— Устала, — она повела плечом, чуть отстраняясь.

— Так! — он отодвинул девушку от себя и, положив ей руки на плечи, уставился глаза в глаза. — Ну-ка стоп, машина. Ты кому врешь, Аленка? Я что, не знаю, какая ты бываешь усталая? Совсем другая. Кто-то из этих дур тебе что-то ляпнул? Плюнь на них. Или… Ой. Ты переживаешь, что я дурака свалял и сальто со сцены сделал? Так все же в восторге были. Ну, так чего тебя грызет?

— Оставь, проехали. Пустяки. Говорю же, устала.

— Ну, пустяки так пустяки, — согласился Борис и вдруг, шагнув к перилам, сделал на них стойку на руках. — Пока не скажешь, так и буду стоять! Говори! — потребовал он чуть сдавленным из-за перевернутого положения голосом.

Алена ахнула. До земли — точнее, до асфальта — было метров пять. Убиться не убьешься, а вот руки-ноги переломать — запросто. Если не позвоночник…

— Борька, прекрати сейчас же!.. Ну… предки мои заявились.

Он соскочил с перил:

— Сюда?

— Ну… да. Внутрь их не пустили, они скандалить начали — ах, какой ужас, им срочно нужно поздравить свою кровиночку… Марат Измайлович с ними поговорил, и они ушли.

— Фу, — выдохнул Борис. — Ну, значит, все обошлось. Пора расслабиться. Вот я тебя сейчас развеселю. Хотел потом сказать, но чего тянуть. Тут мои предки учудили, мне мама типа по секрету нашептала. Ну, и я тебе эту страшную тайну доверю. Тайна, правда, та еще, про нее в нашем районе только слепоглухонемой не знает. Короче, они для нас квартиру нашли, дом, соседний с нашим. Там почтальонша живет. Да ты ее знаешь, она с такой собачкой смешной всегда ходит. Собачка еще чихает, когда гавкать собирается, — для убедительности он изобразил и чих, и тявканье.

Алена тихонько засмеялась:

— Муся, с маленькой бородкой.

— Почтальонша с бородкой?

— Да нет, собачка. Муся ее зовут. А почтальоншу вроде…

— Да какая разница! — перебил ее Борис. — Она квартиру сдает. С балконом, рядом с нами. Ну, дом то есть рядом. Круто? — он чмокнул ее в правый глаз, потом в левый, нахмурился. — Да что ж такое-то? Ты плачешь? Эй! Радоваться же надо!

— Борь, мне так стыдно…

— Ну вот здрасьте! Как будто я страшный серый волк и вот сию секунду тащу тебя в берлогу, чтобы съесть. Ты что, думаешь, я сексуальный маньяк, что ли? Все по-человечески сделаем: подадим заявление — хочешь, прямо завтра? — свадьбу закатим, все, как положено. Белое платье, шарики, все такое. Хотя куча народу живут себе просто так, плюют на все официальные правила и жениться не собираются. Но мы-то собираемся! Да я тебе такую свадьбу устрою, все попадают. Манукяна с его ансамблем пригласим. Аришка — хорошая девчонка, она с отцом договорится. Он как-то так играет, прямо мурашки по спине…

— Да я не потому совсем, — всхлипнув, Алена уткнулась ему в плечо. Марат Измайлович… он им пакет вынес. Только тогда они ушли…