Сергей Баталов - Домик лесника [СИ]

— На то самое! — вскипел Гленский. — В общем, пидором тот чиновник оказался….

— Ну, а как же кредит?

— А никак. В издательство я вкладывал свои деньги.

…Подробности той, давнишней беседы с редактором издательства «Мангазея» Серега Быков еще раз «прокрутил» в голове перед тем, как вновь подняться на второй этаж все того же старинного здания недалеко от железнодорожного вокзала. В прошлый раз, после длительной «обработки», Серега так «укатал» бедного редактора, что тот, скрепя сердце, согласился в частном порядке взять и прочитать многостраничный «опус» новоявленного «литератора». «Только я ничего не обещаю!» — сразу предупредил бывшего физрука Гленский. — Да времени свободного у меня очень мало. Так что наберись терпения месяца на три. Договорились?»

С того разговора прошло как раз три месяца. Слово свое главный редактор сдержал — книгу Серегину прочитал, и теперь был готов высказать по ней свое мнение.

Вот только какое оно, это мнение?

Гленский встретил Серегу не очень приветливо. Было видно, что он чем-то неприятно озадачен. Но, как правильно определил Серега — не содержанием «р о мана» про инопланетную живность.

…В общем, все оказалось не так плохо, как с замиранием сердца ожидал того Быков. Смысл рекомендаций главного редактора оказался прост: писать еще, пробовать посылать написанное в крупные московские издательства, которые издают фантастику. А там…. Чем черт не шутит?….

— А чем вызвано ваше плохое настроение? — Задал, наконец, Быков свой вопрос, который давно уже вертелся у него на языке.

— Да, вот…. - посетовал Гленский. — Тут праздник у меня. Юбилей, так сказать. Пятьдесят лет….

Только сейчас Серега обратил внимание на многочисленные поздравительные адреса, стоявшие в шкафу за спиной владельца издательства.

— Ну, и что же в этом плохого? — Искренне удивился Быков. Гленский посмотрел на него так, что Сереге сразу захотелось поискать себе стул в другом кабинете. Однако Владимир Васильевич ничего не сказал, ненадолго задумался….

— Все поздравляют, звонят, подарки дарят. Но ощущение при этом такое, как будто дерьма объелся.

— Это как?

— Да так…. Впечатление такое, что жизнь на этом окончена…. Все! Прошла жизнь. Помирать пора.

— Да ну…. Вы бросьте хандрить. Это пройдет. Вон, у Вас «свежая» грамота за футбол висит. Значит, до сих пор играете. Соберитесь с друзьями. Поиграйте в футбол, сразу забудете про свой «юбилей».

— Не знаю…. Так, наверное, и сделаю….

Через неделю Быков почти случайно заглянул в издательство. Главного редактора он застал в его рабочем кабинете. Гленский был как всегда бодр, и даже весел. Но его левая рука была в гипсе, она была согнута в локте под прямым углом и покоилась на свежем, перетянутом через шею редактора белом бинте. У Сереги от удивления полезли на лоб глаза.

— А! Это? — В знак приветствия редактор махнул ему загипсованной рукой. — Это я в футбол играл. На соревнованиях ветеранов, в Академгородке. Вообще-то ветераны аккуратно играют. А тут чего-то «затравились», «завелись»….

Мяч был у меня, защитник подставил ногу под мяч, я это видел, но все равно пошел встык….. Результат — перелом обеих лучевых костей.

Выглядел при этом главный редактор очень довольным, почти счастливым….

Очередной визит адвоката Певзнера в Октябрьское РОВД принес ему всего один, зато очень неприятный сюрприз.

В деле Чаркина появился свидетель.

За несколько дней, прошедших с момента его последней встречи с Романом Чаркиным, милицейская карательная «машина» успела сделать еще один «оборот», еще глубже затягивая в свои недра бывшего десантника, неосторожно попавшего между ее «шестеренок». Примерно в то же время, когда был задержан Чаркин, в руки октябрьских оперов за то, что в очередной раз вовремя не отметился, попал условно осужденный 30-летний наркоман, в последней стадии развития этой болезни. Жить ему, по мнению врачей, оставалось всего несколько месяцев. Опера это знали, показали ему «дозу» и поставили условие: если он выступит свидетелем по «делу Чаркина», то он гарантированно будет иметь эту «дозу» два раза в сутки. Если откажется — то его условное отбывание наказания быстро переведут в реальное. Однако парень, не смотря на запущенную «болезнь», до конца остатков порядочности еще не растерял. Да и обычный человеческий страх присутствовал — тоже: разве можно безнаказанно оговорить невиновного человека?

— Можно! — заверили его в милиции. А чтобы он не беспокоился за свою жизнь, которой и так осталось не очень много, ему рассказали, что в суде он имеет право давать показания так, чтобы его не видел обвиняемый, не знал его имени. В комнате рядом устанавливается телевизионный монитор, свидетель видит все, что происходит в суде, ему можно задавать вопросы. При этом голос свидетеля специальной аппаратурой искажается так, что узнать его невозможно. Имя свидетеля судье передается в запечатанном конверте, но вслух не оглашается.