Андрей Воронин - Слепой. Человек в черном

— И мы тоже с вами хотели бы подружиться…

Работа с подростками для Глеба была делом давно забытым. Но он привык к решению любой проблемы, которую подбрасывала ему жизнь, подходить основательно.

Имея и от природы отличную, а теперь еще и натренированную память, Глеб запомнил всех еще тогда, когда знакомился со списком с фотографиями. Теперь, пока дети называли свои фамилии и имена, он про себя попытался сразу дать каждому точную, как можно более запоминающуюся характеристику.

Вадим Закревский, он же Вадик и Вад, как его называл Черненко, оставался особым объектом его заботы. Стриженный налысо, в меру спортивный и достаточно умный, несмотря на жалобы на его поведение, он особых проблем представлять не должен. Во всяком случае, после инцидента в самолете он посматривает на Глеба с интересом и уважением.

Виктор Черненко, похоже, более инфантилен. Но его, как и Вадика, если что, легко будет приструнить, манипулируя, как сказали бы психологи, его страхом перед родителями. К тому же случайно подслушанный в самолете разговор о том, что в Интернет попали компрометирующие их снимки, тоже давал карт-бланш любому педагогу. Но Глеб, у которого были свои принципы в отношениях с людьми, сколько бы лет им, этим людям, ни было, знал, что, скорее всего, этими горячими фактами не воспользуется.

У Коли Лазарева, Павла Кузнецова и Жени Рурикова, или Мика, Кузи и Рурика, как они себя называли, пацанов с разноцветными дредами на голове, похоже, под черепными коробками хватало тараканов. Ясно было одно: они все были не из тех, кого принято называть ведущими. А ведомые, как известно, всегда лучше всего понимают не язык аргументов, а язык силы. Глеб давно убедился в том, что, если подростки начинают экспериментировать со своей внешностью, особенно с прической, перекрашиваться, значит, их заедают собственные комплексы, а самоутвердиться в чем-нибудь дельном у них не получается. В общем, к ним придется еще присмотреться. Хотя можно предположить, что все трое довольно трусливы. Что же касается, как им самим кажется, вызывающих разноцветных дредов на голове, то их лучше совсем не замечать.

Самым надежным из всей компании выглядел Костя Прохоров, сильный, накачанный парень. Он, похоже, едва ли не единственный ехал в лагерь не по желанию родителей, а чтобы проверить свой характер.

Зачем отправился сюда, за тридевять земель, Леша Кристаллинский, инфантильный юноша в очках, было пока непонятно. Но, учитывая то, что он держится вместе с Костей, за него тоже особо волноваться не приходится.

Рыженькая, зеленоглазая Полина Дрозд и голубоглазая шатенка Каролина Плоткина, которая говорила чуть картавя, надо было полагать, останутся на попечении Лизы. Глеб не представлял себе, как он их сможет воспитывать или перевоспитывать.

Всем ребятам было от четырнадцати до шестнадцати. Самый взрывоопасный возраст. А если еще добавить немалые родительские деньги, которые каждый из них получил в качестве карманных, то опасность взрыва возрастает в несколько раз. Самое главное, нужно было сразу выбрать правильный тон. Ведь, как показывает практика, главное, чего не хватает трудным подросткам, — это простого родительского внимания. Покупая своим чадам дорогие подарки, давая огромные карманные деньги, родители, по сути, попросту откупаются от своих деток. А гувернеры, воспитатели и няни никак не могут заменить родителей.

Глебу, которому в последнее время приходилось решать проблемы без преувеличения государственного и даже мирового масштаба, самому было немного странно, что он так глубоко задумывается над проблемами избалованных и именно потому неуправляемых подростков.

Но, так или иначе, ему пока что придется быть с ними и с милой девушкой Лизой, которая оставляла очень приятное впечатление.

Лиза, проведя перекличку, хотела организовать что-то подобное на вечер знакомств. Даже отыскала свечку, которую поставила в центре на журнальный столик. Но ребята не выявили никакого энтузиазма. Они начали один за другим позевывать. И Лиза, переглянувшись с Глебом, вздохнула и предложила начать устраиваться на ночлег. Лиза, прикрыв ноги курткой, прилегла на один из диванов, Глеб, пока не раскладывая, просто присел в кресло. Хотя двери они изнутри заперли, уверенности в том, что они в безопасности, не было.

Подростки, похоже, привыкли к присутствию в их компании взрослых и совсем не смущались.

Как только потушили свет, вдруг раздался чей-то голос: