Картер Браун - Рыжая-бесстыжая

— Вы когда-нибудь прежде видели этого типа? — спросил я.

— Нет. — Он уверенно покачал головой.

— Вы видели, когда он вошел?

— Первый раз, когда я увидел его, он уже растянулся на полу рядом с той блондинкой, — хмыкнул бармен. — И я решил, что они оба мертвецки пьяны.

— О’кей, — произнес я немного разочарованно. — Спасибо за скотч во всяком случае.

— Двадцать пять центов, — сообщил он.

Минут через пять прибыл Полник, за которым тут же появился доктор Мэрфи.

— Этот жмурик, а, лейтенант? — спросил Полник, указывая на труп на кушетке.

— Этот жмурик, — согласился я, — даже если он смахивает на твою тетю Фэнни.

— У меня никогда не было тети Фэнни, лейтенант. — Полник наморщил лоб, уставившись на меня. — Так что я даже не знаю, походит он на нее или нет.

Мэрфи подошел к кушетке и несколько секунд разглядывал покойника, затем громко фыркнул:

— Вы меня разочаровали, Эл! Это самый заурядный неопознанный труп, где романтический ореол, куколки и все прочее?

— Я свалял дурака, — вздохнул я, — поскольку это случилось в мой свободный вечер, я не был готов.

— Как это случилось?

— Он вошел с улицы, не подходил к стойке, неожиданно упал и растянулся на полу.

— Коронарные сосуды, скорее всего, — хмыкнул Мэрфи. — В точности мы узнаем после вскрытия. Кем он был, между прочим?

— Адвокат по имени Миллер.

— Довольно забавно, если хорошенько подумать, — задумчиво заговорил доктор. — Может быть, в данный момент он обдумывает важное дело, которое он должен защищать.

— Как, доктор, — восхищенно воскликнул я, — оказывается, вы самый настоящий философ, а я-то принимал вас за обыкновенного мясника!

— Вся беда с коронарной непроходимостью в том, что она случается не у тех людей, у которых следовало бы, — продолжал он задумчиво. — Вы не знаете, он был женат?

— Конечно. Как иначе он смог бы заработать коронарную непроходимость?

— Вы сами собираетесь сообщить печальное известие его жене или поручите это сержанту?

— Думаю, что лучше мне самому туда отправиться. Во-первых, меня мучает любопытство, к тому же мой свободный вечер все равно пропал.

— Лично я бы никогда не вызвался добровольно на подобное дело, — покачал головой доктор. — Предпочитаю сделать лишнее вскрытие…

— Сделайте это особенно тщательно, док, — попросил я, — не так, как все остальные.

Чтобы немного разрядить обстановку, я посмотрел на Полника, его простодушно-глуповатая физиономия на сей раз была хмуро-сосредоточенной.

— Что с вами? — нетерпеливо спросил я.

— У меня была тетя Марша с материнской стороны, лейтенант, — задумчиво произнес Полник, — но она совершенно не походила на этого мертвеца, у него даже нет усов, а у тети Марши были.

— Я не хочу, чтобы вы лежали без сна по ночам от подобных дум, сержант, — торопливо заговорил я. — Вы можете возвратиться в офис, здесь больше нечего делать.

— Как прикажете, лейтенант, — обрадовался он.

После того как дверь за ним закрылась, я закурил новую сигарету, ощутив на себе холодный взгляд доктора Мэрфи.

— Я хочу выяснить в точности, что вы имели в виду, заявив несколько минут назад, что мне следует произвести хорошее вскрытие, в отличие от других? Черт с ним, с оскорблением моего профессионального мастерства, но я хотел бы понять, что варится в ферментированной кашице остатков того, что вы в шутку изволите называть своими мозгами?

— Это была встреча, — сказал я, — он позвонил мне сегодня утром, узнал номер моего домашнего телефона в офисе, когда ему сообщили, что меня там нет. Сказал, что у него имеется важнейшая информация, но он не может ее сообщить по телефону. Вместо этого предложил мне встретиться где-нибудь с ним. И этот бар и время встречи ровно в восемь были его идеей. Он пришел и умер.

— Сердечный спазм не думает о совпадениях, Эл.

— Возможно, иногда правда не правдивее выдумки, как сказала одна девушка в свою первую брачную ночь, — согласился я. — Но я никогда не был любителем совпадений, а коронарная недостаточность имеет все признаки таковой.

— Все ясно, — весело хохотнул Мэрфи. — Он бросил один только взгляд на вас и тут же испустил дух. Кто такое выдержит?

Я все раздумывал об остроумном ответе на последнее заявление Мэрфи, пока шел от бара к тому месту, где оставил свой «остин-хили». Тридцати минут спокойной езды было достаточно для того, чтобы оказаться на подъездной дороге дома в Коун-Хилл. Я медленно вышел из машины, все еще стараясь найти наиболее деликатную форму того диалога, по ходу которого я должен был сообщить жене покойного, что отныне она вдова.