Сергей Майдуков: Родная кровь

— У меня при себе половина той суммы, которая была в чемоданчике.

— Почему только половина?

— Своим отдал, — сказал Неделин. — Остальное вернуть хочу.

— Зачем? — не понял Бэтмен.

— В качестве компенсации. Частичной. Ну и чтобы мать с ребенком больше не искали.

— Они мне больше не нужны, мужик. Сынок твой у меня.

Столь стремительная перемена правил игры вызвала у Неделина легкое головокружение. На мгновение он растерялся, не зная, что говорить и, главное, что делать дальше.

— Выкупить его хочешь? — насмешливо поинтересовался голос в мобильнике.

Неделин сделал два глубоких вдоха, после чего выдохнул:

— Да.

Он уже знал, что не станет стрелять в Бэтмена. Отдать собственную жизнь — это еще куда ни шло, но жизнь сына… Несмотря ни на что, жертвовать Антоном Неделин готов не был. Он чувствовал себя в ловушке. Бэтмен его поймал. Вот почему в его голосе столь отчетливо прозвучала ядовитая ирония.

— Пятьсот штук — деньги большие, — зазвучало в трубке, — но не настолько, чтобы я отказал себе в удовольствии раздавить крысу.

Речь шла об Антоне, но Неделин не почувствовал себя оскорбленным. Он понимал, что сын заслужил такое определение. Но смерть? Нет, Неделин так не считал. Не с его согласия и не по его вине.

— Предлагаю обмен, — сказал он, дивясь тому, как невозмутимо звучит голос. — Ты мне сына. Я тебе не только деньги, но и себя.

— На кой черт ты мне сдался? — опешил Бэтмен.

— Тебе же надо на ком-то отыграться, верно? И потом, ты не можешь никого не казнить, чтобы тебя не обвинили в слабости. Пусть это буду я. И пол-лимона баксов поимеешь, и меня, и авторитет сохранишь.

«Что я делаю? — спросил себя Неделин. — А вдруг он согласится? Убивать его теперь нельзя, иначе Антону только хуже будет. Если я сдамся, этот Бэтмен его все равно не отпустит. Убьет обоих, вот и все. Находясь на свободе, я могу еще как-то попытаться спасти сына, а так…»

— Что ж, будь по-твоему, — решил Бэтмен. — Не передумаешь?

— Я редко меняю свои решения, — сказал Неделин. — Это не тот случай.

— Бабки не забудь, герой.

— Не волнуйся.

— Волноваться ты должен, — усмехнулся Бэтмен. — Подгребай к «Олимпийскому». Тебя там встретят и проводят. Не заблудись только.

— Не заблужусь, — буркнул Неделин. — Ты сына точно отпустишь?

Последовала пауза, которую можно было принять за обрыв связи. Наконец мобильник ожил, поинтересовавшись голосом Бэтмена:

— А ты как думаешь?

— Не знаю, — честно признался Неделин.

— Вот и я пока не знаю. Так что приезжай. Определимся на месте.

На этот раз продолжения разговора не последовало. Выждав несколько секунд, Неделин взял сигареты и отправился на балкон. Теперь можно не беспокоиться о вреде, который он причинял себе курением.

Прошлепав босыми ступнями по кафелю, Бэтмен взобрался на вышку и постоял немного, глядя на бассейн внизу. Он с детства боялся высоты. Мечтая нырнуть с обрыва в реку, он приходил туда по утрам много дней подряд, чтобы, пока никто не видит, собраться с духом и решиться. Все местные пацаны сигали оттуда и вниз головой, и «солдатиком», и задом наперед. Бэтмен, который тогда не был Бэтменом, не мог отстать от остальных.

Но высота… Стоило ему встать на круче, как голова шла кругом, а инстинкт самосохранения вопил: отойди, отойди, отойди! И никак не удавалось преодолеть страх, преодолеть слабость, преодолеть оцепенение ног, не желавших отталкиваться от твердой почвы. И все же в один прекрасный день он прыгнул. Вернее, упал в воду с обрыва, но этот день действительно был прекрасным.

С тех пор Бэтмену множество раз приходилось преодолевать себя — даже теперь, когда почти сорок лет спустя он стоял на вышке собственного бассейна. Поэтому он не мог не уважать людей, которые проделывали то же самое. Предложение Неделина взять его вместо сына было сродни подвигам, которые совершаются на войне. Этот человек согласился пожертвовать собой ради другого.

Или это были только красивые слова?

Ответ пришел какую-нибудь секунду спустя, когда телохранитель, почтительно заглянувший в зал, доложил, что Егор Неделин ждет аудиенции.

— Заводи сюда, — распорядился Бэтмен. — И оставьте нас одних. Я позову, когда понадобится. Его обыскали?

Его голос громогласно разнесся над неподвижной гладью бассейна с единственной плавательной дорожкой

— Чистый, Константин Эдуардович, — ответил телохранитель.

— Все равно будьте начеку.

— Не сомневайтесь.