Андрей Воронин - Атаман. Охота на отражение

Оказалось, что Женька знает человек пять. Все они сейчас находятся в состоянии ожидания погоды с моря. То есть перебиваются с одной работы на другую, пьют водочку, ждут оказии, чтобы снова заняться любимым делом.

Но, как назидательно поднял палец Гришин, если на то имеется острая необходимость, количество соратников можно увеличить вдвое.

Атаман прикинул и остался вполне доволен. Он-то знал, что такое десять человек Женьки Гришина.

В определенных кругах Гришин был персоной легендарной.

Легендарность, как известно, порождается либо количеством, либо качеством. Можно своротить чертову уйму гор и стать знаменитым и славным. А можно сковырнуть только одну, но это будет единственная гора в той местности.

Евгений Гришин был как раз из «качественных».

Он имел за плечами пятнадцать лет службы в таких войсках, про которые до сих пор вслух говорить не принято. На закате советской власти Гришин успел побывать и в Карабахе, и в Прибалтике, и в Приднестровье.

Потом служба в армии стала напоминать торговлю совестью. Это Гришину не понравилось. И он вышел в отставку. Как выяснилось, только для того, чтобы год спустя сколотить единственный на тот момент на территории СНГ наемный отряд.

Это действительно была настоящая наемная группа. Она работала всегда одним и тем же составом, специализировалась на выполнении краткосрочных миссий и имела очень четкие принципы относительно того, кому служить.

Мусульмане Гришина не наняли бы.

Основное поле деятельности Гришина и его команды было на Балканах, где они вполне успешно партизанили, пока не стало понятно: или надо прекращать, или американцы всерьез возьмутся за дело, а против целой страны не попрешь, каким бы профессионалом ты ни был.

После Балкан Гришин работал еще на Кавказе, а также (что не советовали афишировать ни при каких обстоятельствах) в Сибири. Там были места, где потеряли всякий страх китайцы. Гришин привез туда своих молодцов, и Поднебесная поперхнулась.

Мало-помалу группа успела примелькаться и надоесть. Следовало сделать перерыв. Что и порешили после завершения очередного задания.

Перерыв длился уже больше года. Народ томился, хотел еще повоевать, но Гришин, отслеживающий ситуацию, видел, что вокруг группы сгущались тучи. Ее будто бы положили на предметный столик под объектив микроскопа. Гришин пока не мог понять, кто именно смотрит в этот микроскоп. Если государство, то еще куда ни шло. В конце концов, Гришин не поднимется против действующего строя.

А вот если это были глаза прошлого противника — все гораздо хуже. Тогда стоит призадуматься, как обезопасить бойцов и их семьи.

Гришин прекрасно понимал, что дергаться даже по просьбе Атамана опасно. Но у него были свои принципы. В частности, он свято верил в то, что человек должен уметь встать на пути той силы, которая лезет на его город и страну.

«Анчары» подпадали под эту категорию.

— Так как, мне начинать вызывать своих?

Атаман подумал немного.

— Не надо сразу говорить, что их ждет какая-то работа. Работы может и не быть. Тут вилами по воде писано. Может статься, я прекрасно справлюсь и в одиночку. Но если что — пусть твои головорезы будут готовы сыграть роль засадного полка.

— Хорошо, пусть будет так. Только, Юра, учти вот что. Тут около меня и остальных в последнее время какая-то непонятная возня идет. И мне эта возня не нравится. Надо, чтобы осторожно все получилось. Все-таки кое у кого из моих уже и семьи, и дети.

— Я прекрасно понимаю. Мне Прохорова хватило. Совесть до сих пор мучает, что не успел мужика спасти. Будем вызывать кавалерию только в самом крайнем случае.

— Договорились. Так, значит, тебе нужно кое-что достать.

Гришин, выйдя в соседнюю комнату, сел на телефон. Разговаривал он довольно долго. Судя по всему, не с одним абонентом. Вернувшись, показал Терпухину колечко из указательного и большого пальцев.

— Все путем. Товар прибудет в течение часа. Как договорились. Наган, сорок девять «цыпляток», ножик и трещотка. Наган — сто пятьдесят. Патроны — ну, допустим, по три бакса за штуку. Итого — еще сто пятьдесят. Ножик отдам за тридцать. Трещотка не моя, придется платить по полной. Это еще семьдесят. Итого — ровно четыреста убитых енотов. Не слишком тяжело?

— Нормально, — кивнул Терпухин. Он рассчитывал на более весомую сумму.

— Оплата, разумеется, по факту, — широко улыбнулся Гришин, и стало ясно: сейчас будет четвертый тост.