Ян-Филипп Зендкер - Голос одиночества

Никогда прежде пара предложений не давалась ему с таким трудом.

– Кто это «мы»? – Лу как будто не расслышал намека.

Все так, Сяо Ху должен прикрыть ее. Потому что он старший брат, и он за нее в ответе. «Пообещай, что будешь заботиться об Инь‑Инь, когда меня не станет», – не раз просила его мать.

Но где же Инь‑Инь, почему ее нет с ними? Сяо Ху чувствовал, что не одного его допрашивает Лу в этом кабинете. Они с Инь‑Инь сообщники, как и тогда, в детстве, когда отец изливал свой гнев на обоих, не делая различия.

– Кто это «мы»? – повторил Лу. – Вы и ваша семья? Или только ваша семья?

Сяо Ху вздохнул с облегчением. Если до сих пор Лу загонял его все дальше в тупик каждым новым вопросом и замечанием, то теперь впереди показался просвет. Сяо Ху понял, что ворота открыты, и со всех ног устремился к ним.

– Мы – это мы, но, если быть точным, речь идет о моей сестре.

Лу протянул ему через стол три листа бумаги:

– Это она разместила сей памфлет в Интернете?

Сяо Ху пробежал глазами первую страницу:

– Не знаю…

– Что значит «не знаете»?

– Я вижу это впервые, – чуть слышно пролепетал Сяо Ху. – Как вы могли подумать, что моя сестра…

– Кто же еще? – запыхтел Лу. – И вы об этом знали…

– Нет!

Жалкая ложь!

– Она открыто обвиняет «Саньлитунь». – Лу задыхался от возмущения. – Она клевещет на него. Она клевещет на государственные органы… Она требует открытого судебного процесса и не верит результатам лабораторных проверок.

– Где моя сестра? – прошептал Сяо Ху так тихо, что ему пришлось повторить вопрос дважды.

– Этого я вам сказать не могу. Зато я точно могу вам сказать, что с ней произойдет, если вы ей не поможете. «Саньлитунь» подаст на нее в суд за клевету и подрыв репутации. Комбинат будет требовать возмещения морального ущерба, а это очень большая сумма. Ее ваша сестра будет выплачивать до конца жизни. Все ее имущество будет описано, вплоть до скрипки. Вы этого хотите?

У Сяо Ху задрожали руки, дыхание стало учащенным. Он подумал об Инь‑Инь. О матери, чей организм отравлен ртутью. О ее пустых, безжизненных глазах. Лу ждал ответа.

– Нет, – одними губами пролепетал Сяо Ху.

– Кроме того, я слышал, что ваш отец собирается предъявить иск «Саньлитуню». Это правда?

Сяо Ху молча кивнул. Сердце упало.

– Что произошло с вашей семьей? – Голос Лу сорвался на визг. – Вашего отца будут допрашивать в полиции. Такие разговоры могут длиться часами, сутками, неделями. Кто все это время будет заботиться о больной?

Сяо Ху понял, что настал решающий момент. Ему было что возразить. Он мог бы рассказать о других больных. О мертвых кошках. О лабораторных исследованиях. О журналисте Ване. Но голова плохо соображала, и чем дольше длилось молчание, тем отчетливее понимал Сяо Ху, что время уходит. Решимость его затухала, как накрытый колпачком язычок пламени. Переполнявшая его холодная невозмутимость словно вытесняла его из собственного тела. В какой‑то момент Сяо Ху почувствовал, что смотрит на ситуацию глазами незаинтересованного зрителя, откуда‑то со стороны или даже сверху – на эту прокуренную комнату, на сестру, деревню, людей. Как будто глядит в заднее стекло удаляющегося по дороге автомобиля, а сестра, Да Лун и Минь Фан машут ему вслед. Он видел, как постепенно уменьшались их фигурки, пока совсем не исчезли вдали.

– Отец вне себя от горя, – услышал Сяо Ху собственный голос.

– Но вам‑то это не к лицу, – укоризненно заметил Лу. – Вы должны держать себя в руках.

– Я знаю, – одними губами прошептал Сяо Ху.

– Так уладьте это дело! – приказал Лу. – Поговорите с отцом. Он должен написать письмо вашей сестре. Пусть извинится перед фабрикой, которую она оклеветала. Будет обидно, если вы пострадаете из‑за безответственного поведения своей семьи.

Лу снял с полки вскипевший электрический чайник, две чашки, в которые бросил по несколько чайных листьев, и молча поставил одну из них перед Сяо Ху.

– Я уже говорил с товарищами из «Саньлитуня», – неожиданно мягко продолжил он. – Их тронула трагедия, случившаяся с вашей матерью, и они изъявили желание вам помочь. Предприятие готово выплатить вашей семье пятьдесят тысяч юаней. Это великодушный жест после той клеветы, что возвела на них ваша сестра.

– И?.. – насторожился Сяо Ху, который не понаслышке знал, что рисовые зерна не сыплются с неба.

– Взамен «Саньлитунь» требует от вашей семьи письменных обещаний не возбуждать впредь никаких дел и не требовать компенсации.