Ян-Филипп Зендкер - Голос одиночества

И тут же на столике появилось блюдо с кексами, термос с чаем и две чашки.

– По правде говоря, не очень, – покачала головой Инь‑Инь.

– Я знаю, что произошло, – зацокала языком госпожа Чжан. – Мне так жаль…

Инь‑Инь надкусила кекс. Он оказался черствым и на вкус напоминал зажаренных шелковичных червей, которых одно время готовил ее отец.

– А у вас все здоровы? – в свою очередь спросила Инь‑Инь.

– Со мной все в порядке, спасибо. С мужем тоже.

– А с Фэн? – уже увереннее продолжала допытываться Инь‑Инь.

На мгновение она понадеялась, что Пол ошибся в своих предположениях.

– Фэн очень нас беспокоит, – вздохнула госпожа Чжан.

– Почему? Где она сейчас живет?

– Жила у нас, пока не родила. Потом переехала к мужу в Гуандун.

– Не знала, что у нее ребенок, – удивилась Инь‑Инь.

Госпожа Чжан печально кивнула:

– Был сын. Только он умер. Прожил всего неделю. – Старушка утерла слезу. – Наш единственный внук. Он явился на свет беспомощным инвалидом, я видела его в роддоме. Это страшно… – Женщина выпучила глаза и тут же ударилась в плач.

Инь‑Инь взяла ее за руку:

– Простите, мне никто не сказал об этом.

– И правильно сделали. У вас свои заботы.

– Отчего умер сын Фэн?

– Он родился слепым и глухим, с культями вместо рук и ног. К тому же его сердце было намного больше нормального. Фэн рожала очень тяжело. Больше она не сможет иметь детей. – Голос госпожи Чжан дрогнул. Она несколько раз всхлипнула. – Такое бывает, говорили врачи. Судьба. Дочь господина Ба тоже родила инвалида. А ведь в дереве не осталось молодых женщин, кроме Ба и Фэн. На нас лежит проклятие, Инь‑Инь, говорю тебе. Ты правильно сделала, что уехала.

– А с внуком господина Ба что? – спросила Инь‑Инь.

– Это была девочка. Она тоже родилась слепой и с нездоровым сердцем. Но она жива до сих пор. Разве ты не слышала?

Инь‑Инь покачала головой:

– Я вообще незнакома с этой семьей. Верно, они переехали сюда, когда я была уже в Шанхае. Где они живут?

– Сейчас они живут в Иу, вместе с дочерью. Недалеко от Второй народной больницы. Малышку, как я слышала, надо часто показывать врачам.

– Фэн, наверное, дружила с их дочерью? – предположила Инь‑Инь.

– Как будто не особенно, – пожала плечами госпожа Чжан. – Хотя они вместе рыбачили на озере.

Инь‑Инь почувствовала, как к горлу снова подступает тошнота. Сердце заколотилось, совсем как перед экзаменом в консерватории. Теперь она почти не сомневалась, что предположения Пола верны. При этом Инь‑Инь совсем не была уверена, что хочет знать всю правду. «Чем больше людей пострадало от ядов в озере, тем меньше будет компенсация, – размышляла она. – Если отравилась вся деревня, „Саньлитунь“ ни за что не признает своей вины. Зачем мне это нужно?»

Инь‑Инь хотела одного – играть в оркестре. Дело было даже не в карьере. Ее материальные запросы были невелики, но до сих пор она не имела ни машины, ни собственной квартиры. Появись на примете подходящий мужчина, Инь‑Инь родила бы от него ребенка, о будущем которого уже нужно было думать. Какое ей дело до ядовитого озера, до всех этих мертвых кошек и младенцев‑инвалидов? Ее совершенно не интересует, отчего там так много ртути. Пусть даже это преступное намерение, что толку знать виновных? Инь‑Инь никогда не претендовала на роль правдоискательницы.

– Мне жаль, – сказала она, поднимаясь со стула. – Желаю Фэн всего хорошего.

* * *

Когда она вернулась, Пол с отцом молча сидели на веранде. Инь‑Инь рассказала им обо всем, что сегодня узнала.

– Думаете, и здесь причина в ртути? – спросила она Пола.

Тот кивнул:

– Она вполне могла проникнуть в плаценту и повредить плод. В Японии такие случаи тоже были. Я только что перечитывал материалы.

– А т…там как ртуть попала в море? – спросил Да Лун.

– «Чиссо», химический комбинат. Он работал там много лет.

– Авария? – удивленно выпучил глаза Да Лун.

– Нет.

– То есть они з…знали о том, что делают…

– Да. Связь между сбросом ядовитых отходов и случаями заболеваний в деревне была очевидна с самого начала. Но даже после того, как она подтвердилась лабораторными исследованиями, комбинат еще несколько лет засорял море.

Да Лун выпрямился на стуле. Похоже, его интерес к катастрофе в Минамате возрастал.

– И что предприняли рыбаки?

– Предъявили комбинату иск.

– И что?

– Процесс тянулся несколько лет.

– Были ли виновные наказаны? – В голосе Да Луна слышалось нетерпение.