Владимир Колычев - А жизнь так коротка!

– Ты, отец, не волнуйся: если мы здесь что-то порушим, я пожертвую тебе в сто раз больше, – добавил Жорж. – Отстроишь новый монастырь... Впрочем, я и так пожертвую. Святое ведь дело...

– Ты, отец, молись за него, чтобы жив остался, – обнимая его за плечи, вроде бы в шутку сказал Андрон.

Но глаза его при этом оставались серьезными.

– А порушить нам у тебя кое-что придется...

Взгляд Боба изучающе скользил по стенам.

– Не бери грех на душу, мил человек... – опешил игумен.

– Да уже сколько этих грехов... Ты бы мне их все разом отпустил...

Боб и не думал шутить.

– Исповедаться надо, причаститься... Если крещеный...

– Да крещеный... Исповедуюсь, причащусь... Только чуть позже, хорошо?..

Как и всех, в настоящий момент Боба волновали дела более приземленные.

Вряд ли сыщут их здесь. Но все может быть. Поэтому к встрече с братками нужно быть готовыми.

Андрон и Боб провели рекогносцировку местности, наметили сектора обстрела, рассчитали плотность огня. На стенах им делать было нечего – не древние они воины и не из луков их будут обстреливать. Братья приказали своим бойцам окапываться по внешнему периметру монастыря. Причем окоп должен быть в длину метра два-три – это называлось пространством для маневра. Хорошо бы траншеями окопы соединить. Но и без того работы до самого вечера...

Бойцы личной гвардии со знанием дела оборудовали боевые позиции. Уж больно не хотелось им умирать за здорово живешь в этой таежной глухомани...

Она исполнила заказ. Как сгнивший арбуз, разлетелась от разрывной пули голова Графа. Спокойно, без всякой суеты Олеся и ее помощницы снялись со своих насиженных мест и растворились в лесной тишине. Винтовки, разумеется, забрали с собой. А на следующий день она отправилась покупать билеты до Москвы. И нарвалась на Жоржа.

Преуспевающий бизнесмен на крутой тачке. Таким она его себе и представляла. А ведь могла стать его женой. И тогда не надо было бы думать о хлебе насущном. Была бы женой богатого бизнесмена, а стала киллером. Она подумала об этом, и настроение сразу испортилось. И расхотелось разговаривать с Жоржем. Он понял намек и убрался в свой джип. Но перед этим сказал пару слов о Леоне.

Леон попал в сложный переплет. Его обвиняют в убийстве Графа. Судить собираются. А ведь это она убила Графа. И он здесь ни при чем...

Олеся уже подходила к железнодорожным кассам, когда мимо на полной скорости промчалась кавалькада из трех джипов. Или за кем-то гнались, или от кого-то удирали. Скорее последнее...

А вдруг в одной из этих машин Леон? Он удирает от своих врагов. И это по ее вине.

В принципе ее вины нет. Каждый зарабатывает как может. Графа она убила ради заработка. Просто исполнила свою работу...

Но все равно Леон в беде из-за убийства Графа. Она должна помочь ему...

Бекас, Алыча, Гончар и Адвокат снова собрались вместе. Через час они должны быть в доме Графа, чтобы проводить его в последний путь.

Вчера Булат провел их, ушел от возмездия. Весь остаток дня за ним охотились, всю ночь. Безрезультатно. Он как в воду канул. Да, проезжала колонна из трех джипов мимо ментовского поста. Возможно, среди них был «Рейндж Ровер», на котором и слинял Булат. Тогда откуда другие две машины? Ведь ни один из его людей не примкнул к нему... Но даже если это был он, все равно дальнейший путь колонны не просматривался. Машины исчезли в тайге, а там их сыскать трудней, чем иголку в стоге сена...

– Что будем делать? – спросил Бекас, с надеждой глядя на Гончара.

Гончар знает все, от него ничего нельзя утаить. Если он берется за дело, то доводит его до конца. Особый талант у него. Ему бы в ментовке работать, лучшим сыскарем был бы...

– Все нити в тайге обрываются... – развел руками Гончар.

Упустили они Булата. И в этом часть его вины. Но Гончар никогда не сдается.

– Есть у меня один человек. Колдуном его называйте или экстрасенсом, только он все видит...

– Чо-то, Гончар, мистикой завоняло... Может, ты головой стукнулся? – сострил Алыча.

Гончар даже ухом не повел.

– Бородой ясновидца кличут...

Он подал знак, и в комнату вошел человек. Обыкновенный бородатый мужик, пузатый и в очках. Таких типажей в пивных хоть отбавляй.

Гончар протянул ему фотографию Булата и усадил за отдельный стол. Бородатый попросил чистый лист бумаги и стал пристально вглядываться в него.

Наблюдая за ним, Алыча и Бекас давились беззвучным смехом. Не верили они ни в каких ясновидцев.