Владимир Колычев - Брат, останься в живых

– Я бы хотел посмотреть на Серафиму, – покачал головой Стас.

– Ну, конечно же!

Скворцов повел его в апартаменты дочери. Стас ожидал, что она сама выйдет к нему навстречу. Но, видимо, Симона не знала, что он уже вернулся...

Но, как выяснилось чуть позже, Симона была слишком занята, чтобы обратить на него внимание. И занята она была своим новым телохранителем. Стас обнаружил их в ее кабинете. Она сидела в своем кресле за столом, а парень, развалившись на кожаном диване, с воодушевлением рассказывал ей что-то. А она не просто слушала его – она в рот ему заглядывала, настолько было увлечена им... А парень мало того, что был балагуром, он отличался незаурядной внешностью. Жгучий брюнет с чересчур красивыми для мужчины глазами. Увидев вошедшего в комнату Эдуарда Витальевича, он резко поднялся – как будто для того, чтобы Стас по достоинству мог оценить, как хорошо он сложен. Высокий, плечистый, мускулистые руки. Мужественные черты лица, взгляд уверенного в себе человека, голливудская улыбка... Симона тоже заметила отца, но не смогла отвести глаз от этого красавчика. Как завороженная смотрела на него. И оторвалась от него, лишь когда поняла, что вместе с отцом пришел Стас. Встряхнулась, как будто пробуждаясь от сна, радостно ему улыбнулась.

– Стас, ты должен был услышать эту историю! – воскликнула она. – Давид, ты обязательно должен рассказать... Ах да! Стас, познакомься с Давидом...

– С твоим новым телохранителем, – уточнил Стас.

– Ну, в общем-то, да... – замялась Симона.

– Я вам не очень помешал?

Его голосом сейчас говорила сама обида... Теперь Стас знал, как легко увлекается Симона. Появился новый телохранитель, и она уже им увлечена. И уже не нужен ей никакой Стас... Но ведь он знал, что Симона слишком молода для серьезных чувств. Не любовь у нее, а поветрие...

– Боюсь, что да! – восторженно ответил за нее Эдуард Витальевич. – Боюсь, что мы не вовремя!..

– Я тоже этого боюсь... Всего вам всем доброго! Счастья всем!

– Стас, что с тобой? – всполошилась Симона.

Но он ее уже не слушал. Он уже знал, что ему делать. Он знал, как ему жить дальше... Все-таки хорошо, что он заранее подготовил себя морально к такому повороту судьбы. Как знал, что ничего серьезного у них с Симоной не выйдет. Слишком молода она для серьезных отношений...

Вряд ли у нее что-нибудь сложится с этим красавчиком. Она влюбится в него, вернее, уже влюбилась, но папа быстро вставит ей палки в колеса. Разлучит их. Но страдать она будет недолго, найдет себе новую забаву. И хорошо, если из своего круга. Тогда она наконец-то получит родительское благословение, выйдет замуж, будет жить счастливой семейной жизнью. А Стаса будет поминать добрым словом – благодарить его за то, что в свое время он не воспользовался ее глупостью и слабостью, сохранил ее невинность...

Каждому свое. Ей – блестящее будущее, ему – привычное существование. Хватит с него городской суеты: по горло сыт он этой клоакой... Он знал, куда ехать. Но сначала надо позвонить Валере.

– Все плохо, – тоном законченного пессимиста сказал он.

– Что-то с Серафимой не так? – догадался тот.

– Ты правильно сказал, случилось то, что должно было случиться...

– Я говорил это в отношении Скворцова...

– А я про него и говорю... Что-то он задумал. В отношении Никиты. Как бы ментов на него не натравил...

– Не волнуйся, все будет в порядке...

– Надеюсь... Надеюсь, что без меня справитесь...

– А ты куда?

– Мне ехать надо... Ничего, если я на машине? Потом верну...

– Ничего... А куда едешь? В деревню, к этой?..

– Каждому свое...

– Ну, смотри! Может, ты и прав...

Стас не знал, правильно ли он делает, что возвращается к Кристине. Но ведь он давал слово, что вернется к ней. Вот он и сдержал его. И возвращается к ней...

Хорошо в деревне летом. Но и зимой там тоже неплохо, если есть баба. А Кристина как раз и есть та женщина, с которой не пропадешь. Будет с ней жить и стараться не тужить...

Стас ехал всю ночь. К полудню был на месте. Вот она, деревня, вот он, дом, который должен стать родным. Стас сдержал свое слово – он вернулся. Только вот нет чувства гордости за себя...

Калитка открыта, дверь в дом тоже. Он зашел в горницу и застыл как вкопанный. За большим круглым столом, пьяный в дымину, сидел знакомый субъект по кличке Копоть. Тот самый амбал, которого они с Никитой увозили отсюда в багажнике. Тогда Кристина была рада, что избавилась от него. А сейчас она была рада ему самому. А как еще объяснить то, что она сидела у него на коленях – одной рукой обнимала его за плечи, а другой поднимала рюмку с мутной жидкостью. Вот так и радуется баба жизни – у мужика на коленях, с бутылкой первача на столе. И никакой Стас ей не нужен...