Владимир Колычев - Кондуктор, нажми на тормоза

Радик еще раз заглянул в удостоверение.

– Здесь нет адреса фирмы, – заметил он.

– А вам и не нужно это знать. Достаточно знать номер телефона, по которому вы можете позвонить в случае непредвиденных обстоятельств. Но я думаю, таких обстоятельств возникнуть не должно, – Нестарьев улыбнулся, но взгляд его заледенел. – Вам не следует привлекать к себе нездоровое внимание, вам не разрешено ввязываться в драки и прочие конфликты...

– Я понимаю, – кивнул Радик.

– Понимать мало. Вы должны будете безукоризненно соблюдать наши инструкции и указания. Иначе мы не сможем работать с вами... Что будет тогда?.. Тогда вы просто-напросто не дослужите до пенсии...

Радик мог бы спросить, какая может быть пенсия на полулегальной службе. Но не стал этого делать, потому как догадался, о какой пенсии идет речь. Он просто-напросто не доживет до пенсионного возраста – именно это имел в виду Нестарьев.

– Поверьте: я не хочу вас пугать. Но не хотелось бы, чтобы у вас возникли иллюзии насчет безоблачности вашего существования. Считайте, что с нашей помощью вы сменили один вид неволи на другой. У нас как на зоне, шаг влево, шаг вправо – попытка побега, прыжок на месте – попытка улететь... Вы меня понимаете?

– Понимаю.

Было бы глупо рассчитывать на человечное к себе отношение со стороны организации, занимающейся отстрелом людей – неважно, что на государственном уровне... А может, и нет никакого государственного уровня. Может, «ФОБ „Россия“ – такая же „секретная служба“, какую создал в свое время покойный Линьков.

– На вашем месте я не стал бы зацикливаться на темной стороне медали, – сказал Нестарьев. – Думайте о хорошем. У вас приличная зарплата, но это без премиальных. А премии у нас большие – от десяти до пятидесяти тысяч долларов. Будете честно исполнять свой долг, лет через десять выйдете на пенсию – получите документы на чужое имя и билет до Вены. А там уж куда хотите, туда и езжайте. Затеряетесь за границей и живите в свое удовольствие...

Отдаленные перспективы Радика волновали мало. Но сам факт их существования настраивал на оптимистичный лад. Так уж устроен военный человек – он служит не только во имя долга и за деньги, но еще и за выслугу лет. Служит с прицелом на пенсию... Но со службой у Радика не сложилось. Уволили его из рядов Вооруженных сил за дискредитацию высокого звания российского офицера. Видимо, в Министерстве обороны считают, что с чеченцами воевать должны офицеры низкого звания... Кто и как там считает, уже неважно. Радик снова при деле, пусть оно фактически нелегальное, пусть крайне опасное, но это служба. И, как всякая служба, она предусматривает безукоризненное подчинение младшего старшему, неукоснительное выполнение приказов и распоряжений. И неважно, что меры взыскания здесь гораздо круче, чем в армии. Он будет стараться, он будет работать на «отлично», и тогда с ним ничего плохого не случится... А если и случится?.. Что ж, чему бывать, того не миновать.

– Сегодня и завтра отдыхайте, – распорядился Нестарьев. – А послезавтра я отвезу вас на полигон, посмотрим, чего вы стоите. Потом практические занятия...

– Занятия?

– А чему вы удивляетесь? Я знаю: вы служили в разведке, но вы привыкли выполнять боевые задачи в полевых условиях. А у нас вы будете работать в основном в условиях большого города в окружении враждебной среды. Здесь свои нюансы... Не буду напрягать вас, отдыхайте. Далеко из дома старайтесь не выходить и удостоверением без крайней нужды не щеголяйте... Ну, за удачу!

Нестарьев поднял свой стакан, выдохнул из легких воздух на целый рубль, но выпил на копейку, лишь слегка пригубил...

– Поеду я.

Он подал Радику руку на прощание, но пожал ее не очень крепко. И выходил он из дома в спешке, как будто ему не терпелось поскорее убраться отсюда.

Радик остался один. В одиночку прикончил бутылку под остывшую закуску и завалился на боковую. Закрыл глаза, и у него возникло ощущение, будто он летит в глубокую гулкую пропасть... В гиблое дело он ввязался. В дело, где нет и не может быть никакого будущего...

Охи, ахи, стоны, скрипы, хлюпанья, хлопки... Парень и девушка, совсем еще юнцы, но интересы у них уже вовсе не детские. Она лежит на шаткой скрипучей кушетке, он на ней...

Радик не считал себя извращенцем, но волей-неволей ему приходилось посматривать на парочку. Нет его вины в том, что эти ребятки забрели на чердак в поисках приключений на свои молодые органы. Как не было их вины в том, что на этом же чердаке в ожидании жертвы притаился киллер...