Б. Седов - «Матросская тишина»

Артем подавленно молчал, пожирая лучезарно давящего лыбу подонка таким раскаленным взглядом, словно хотел воспламенить на нем пропахшую нафталином одежонку и превратить Птицына в пылающий факел.

– Я вас не тороплю, подумайте до завтра. Благо в камере вы сейчас один, там тихо и спокойно, – закуривая новую сигарету, почти по-приятельски сказал Птицын. – А мы в свою очередь будем ждать вашего правильного решения, чтобы позвонить вашей жене в Петербург и сестре на Кутузовский. А хотите – я прямо сейчас дам вам телефон, сами и позвоните?! – И следователь, глядя своими бегающими зрачками Греку в глаза, достал из внутреннего кармана пиджака и положил на ободранный стол черную трубку призывно моргающего светодиодом мобильника. Сказал вкрадчиво, заискивающе:

– Всего одно слово – и он ваш. Насовсем. Соглашайтесь, Артем Александрович, и вы не прогадаете. Я не шучу.

– Я – тоже, – чужим, не похожим на его собственный, голосом прошипел Грек и, сорвавшись со стула, с перекошенным от ярости лицом бросился на уютно откинувшегося на спинку стула и лениво пускающего в потолок сизые табачные кольца следователя.

Но вдруг, словно налетев с разбегу на невидимую стену, тяжело рухнул грудью на драный казенный стол, дважды дернулся и обмяк, в самый последний момент успев-таки чувствительно съездить отшатнувшемуся Птицыну по носу тяжелым кулачищем.

– Отдохни, голубчик. – Следователь перевел дух, вытащил из-за стола и бережно положил на стол мощный американский электрошокер, снабженные присосками «летучие» проводки которого по-прежнему терялись где-то под грудью лежащего в отключке Артема. Шмыгнув носом, Птицын запрокинул голову, попытался задержать стекающую на губу струйку крови и торопливо полез в карман за носовым платком… Все прошло по плану. Клиент без проблем попался в умело расставленные на него сети. Выбор, предложенный Артему хитрым следаком, был очевиден. Такой тип людей крайне редко идет в стукачи. Хотя на практике случаются удивительные вещи… Вопрос был в другом – как поведет себя Греков, поняв, что попал в мусорскую ловушку? Каждый из двух вариантов таил в себе смертельную опасность. Согласиться с предложением следователя – значит сломаться, стать последней сукой, и, поверив заведомо лживым посулам легавых, в течение нескольких месяцев бегать на цырлах, лизать ментовские пятки и тупо лелеять несбыточную мечту на снисхождение суда и скорую, «заслуженную» ценой чужих сломанных судеб свободу. Грек, надо отдать ему должное, хоть и был «первоходком», сразу понял – этот, подходящий лишь для трусов, скользкий путь однозначно приведет его в могилу. Не для того его подставляли, затратив столько времени, денег и сил, чтобы ограничиться превращением в стукача и провокатора. Для начала его заставят на полную катушку отрабатывать обещанное снисхождение суда и администрации, а затем – вероломно впаяют по максимуму и, как использованную резину, отправят на растерзание зеков, предупрежденных о прибытии провокатора. То же самое грозит ему в случае отказа, но – уже без предварительных многомесячных унижений, место которых отныне займут ежедневные пытки и издевательства тюремной охраны. Одним словом – Грек сделал именно тот выбор, который по логике вещей и должен был сделать. Что ж, от этого его незавидная участь не станет легче. Разве что финал акции наступит гораздо раньше, чем в первом варианте…

Все эти рассуждения промелькнули в гудящей от удара голове Птицына за секунду. Промокнув кровоточащий, распухший нос мятым платком, он надавил на кнопку вызова конвоиров. А когда дверь открылась и в «комнату для бесед с задержанными» вломились запыхавшиеся прапорщики, от которых за версту разило только что влитым в глотку спиртом, недовольно рявкнул:

– Где вы шастаете, кретины?! Уберите его отсюда!!! Привести в чувство и закрыть в стакан!!! Жрать до моего приказа не давать!!! Спать не давать!!! Врача не вызывать!!! Все ясно?!

– Так точно, – спешно отрапортовал широкоплечий цирик. Он бросился к столу, сгреб своей поросшей рыжими волосками лапой ткань спортивного костюма на спине начинающего приходить в чувство задержанного, перевернул Артема на бок, подождал, пока напарник быстро отцепит от груди задержанного два проводка, а затем рывком сбросил его со стола вниз. Падая, Артем сильно ударился головой об пол и застонал.

– Взяли! – глухо тявкнул ушастый коротышка. Контролеры подхватили лежащего на щербатом бетоне Грека за ноги и волоком вытащили в коридор. Громко захлопнулась металлическая дверь комнаты.