Евгений Сухов - Завет лихого пацана

Прошла секунда, другая. Время тянулось неимоверно медленно. Шаг, второй… Третий, самый крохотный.

Позади раздался шум отъезжающего автомобиля. Некоторое время Никита продолжал стоять, не решаясь обернуться, а когда наконец собрался с духом и посмотрел через плечо, то машины за спиной не оказалось.

Поначалу им овладело недоумение. Им что же, не нужны камушки?

Но уже в следующую секунду он испытал неимоверное облегчение. Такое состояние переживает узник, которому неожиданно заменили смертную казнь на немедленное освобождение. Ноги словно налились свинцом, следующие шаги он сделал с трудом. Его прошибал обильный пот, мокрыми были спина, лицо, руки.

Открыв дверцу, Никита сделал для себя неприятное открытие — его пальцы слегка подрагивали и казались какими-то чужими. Пустяки, пройдет! Для восстановления душевного равновесия нужно всего лишь время.

— С тобой ничего не случилось? — напряженным голосом спросил он.

— Нет.

— Как ты здесь?

— Когда тебя увезли, ко мне подошли какие-то люди и сказали, что если я буду сидеть тихо, то с тобой ничего не случится. С тобой все в порядке?

— Не переживай, — Никита устроился за рулем. — Теперь все будет замечательно.

— Я очень на это надеюсь.

— Рюкзак у тебя?

— А что с ним будет? — удивленно пожала плечами Вероника.

— Да, конечно.

Утраченное спокойствие понемногу возвращалось. Быстрая езда помогала сосредоточиться, вытеснив понемногу все тревоги. И все же… Что это было?

— Странно все это, — обронил Никита.

— Ты о чем? — не поняла девушка.

— Отпустили меня. Не захотели даже осмотреть салон. А ведь у меня было чувство, что все будет по-другому.

— Это как?

— Пострашнее, что ли.

— Значит, ты ошибался.

— Получается, что так. Знаешь, а я все-таки до сих пор не верю.

— Я тоже.

Незаметно для себя Никита все сильнее давил на газ, заставляя машину развивать предельную скорость. Быстрая езда сейчас доставляла ему острое удовольствие.

— Никита, осторожнее! Не хватало нам еще перевернуться.

Впереди шоссе пересекала железнодорожная ветка. Перед ней полагалось остановиться и пропустить предполагаемый состав, хотя за те несколько лет, что Никита ездил по этой дороге, он ни разу не встречал поездов. Метров через пятьсот располагался пост ГАИ.

Погасив скорость, Никита без остановки переехал железнодорожный путь. Уже подъезжая к шлагбауму, он увидел, как к нему навстречу двинулся инспектор, лениво помахивая жезлом. Свет фар выхватил в ночи белые светоотражающие полосы на его одежде.

— Кажется, приехали, — в сердцах сказал Никита.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Вероника.

— Я нарушил правила… Вот нас и останавливают…

— Может, обойдется?

— Надеюсь.

Не обошлось. Инспектор, приблизившись, повелительно махнул жезлом. Движения ленивые, усталые. За день он успел намахаться, а потому поднять лишний раз жезл представлялось для него огромной работой. Но, проявляя волевые усилия, он все же вскинул руку, давая знак остановиться.

— Ты только не выходи из машины, — предупредил Никита Веронику.

Притормозив, Никита стал дожидаться инспектора. Через боковое стекло он видел, что тот не спешил, словно тащил на своих плечах непосильное бремя. Наконец он поравнялся с машиной. Никита распахнул дверцу, милиционер привычно поднес ладонь к виску и представился:

— Старший инспектор майор Журавлев. Вы знаете, что нарушили правила дорожного движения?

— Но…

— Вы видели перед железнодорожными путями знак «стоп»?

— Но я хотел…

— Это одно из самых серьезных нарушений.

— Послушайте, ведь я раньше не раз проезжал здесь. На этот знак уже давно никто не обращает внимания. Это же просто какая-то слепая ветка, по ней поезда не ходят!

— Ваши права, — протянул майор ладонь.

Жезл, свесившись с кисти и раскачиваясь подобно маятнику ходиков из стороны в сторону, невольно завораживал. Наверное, нечто подобное чувствует кролик, когда кобра, поднявшись, начинает раскачиваться на хвосте.

Никита, так же как и Журавлев, делал вид, что они не знают друг друга. Одно ему было ясно: он — фигурант какой-то сложной многоходовой игры, и кто-то очень хорошо осведомлен о всех его действиях. Но кто это и каким образом он осведомлен о планах Никиты? Неясные подозрения забрезжили в его душе. Но он отогнал их, надо было играть дальше. Что ж, если Журавлеву угодно быть старшим инспектором, то надо и вести себя с ним соответственно…