Евгений Сухов: Лихая шайка

Никто из шумной, богато разодетой публики в «Континентале» не обратил внимания на трех вошедших в просторный зал ресторана людей, вынырнувших из-под плюшевой гардины. Дамы в высоких шляпках с перьями продолжали щебетать об изысках моды. Мужчины, солидно покуривая сигары, традиционно держали речи о политике, что являлось в нынешние неспокойные времена особо престижным. На небольшом возвышение в некотором отдалении от столиков вовсю старался пленить внимание посетителей квартет музыкальных исполнителей.

В сторону трех визитеров развернулся только один из официантов, находившихся в данный момент ближе всех ко входу, и тут же сложился в почтительном полупоклоне, придерживая заставленный грязной посудой поднос на уровне лица. Наибольшее впечатление на него произвел молодой человек в легком длинном пальто с отложным воротником и щегольски заломленной набекрень шляпе. Из-за распахнутого ворота просматривалась белоснежная манишка. Горделивая осанка и словно высеченные искусным скульптором правильные черты лица выдавали в нем человека дворянского происхождения.

Двое его спутников были попроще. Рыжеволосый рябой парень, выглядевший лет на восемнадцать, был облачен в черное полупальто и фуражку с усеченным козырьком. Его маленькие глазки быстро заскользили по колоритным фигурам за столиками. Венчал их трио долговязый нескладный тип в клетчатом сюртуке и такой же жилетке. На торчащей из кармана серебряной цепочке болтались дорогие часы. Головного убора на нем не было. В правой руке – объемный саквояж. Взгляд холодный и усталый.

– Дамы и господа! – громко обратился к завсег-датаям «Континенталя» молодой человек с дворянской осанкой, и разговоры за столиками мгновенно смолкли. Лощеные сытые физиономии с интересом обернулись на говорившего. – Попрошу минуточку внимания!

Последняя фраза адресовалась квартету музыкантов. Они покорно оторвались от своих инструментов.

– Спасибо. – Молодой человек улыбнулся, благодарно приложил руку к груди, а затем так же бодро продолжил: – Убедительная просьба – всем сохранять спокойствие. Меня зовут Арсений Мартынов. Это налет!

Многие повскакивали с насиженных мест, кто-то опрокинул на пол графин с водкой, дамы истошно завизжали. Мартынов невозмутимо выудил из бокового кармана пальто «наган», поднял руку и выстрелил в потолок. Визги и крики оборвались.

– Ну я же просил, господа, – почти с укором произнес налетчик. – Не нужно паниковать. Мы – люди сугубо интеллигентные, а потому, если вы, конечно, проявите максимум благоразумия, никто не пострадает. В физическом смысле этого слова, – поправился он. – За материальную сторону дела я, как вы сами понимаете, поручиться никак не могу.

Рыжеволосый ощерил в широкой улыбке ряд подгнивших зубов. Шутливая манера Арсения изъясняться всегда веселила его. В его руке тоже появился «наган». Последним продемонстрировал публике огнестрельное оружие худощавый в клетчатом сюртуке.

– Приступим, господа. Для экономии вашего и нашего времени складывайте бумажники и драгоценности перед собой.

Мартынов первым двинулся по проходу между столиками. Его товарищи выбрали ряды справа и слева.

Рука одного из мужчин с длинными седыми бакенбардами и неимоверно большим носом на круглом лице осторожно опустилась под стол, но от цепкого вездесущего взгляда рыжеволосого этот маневр не укрылся.

– Ну-ка, ну-ка! – Он быстро прошел вперед, и его «наган» уперся мужчине в нос. – Что это мы там прячем, дядя? Лопатник? Или что-то серьезное? Подними руки!

Мужчина заколебался. Рыжий выразительно поцокал языком. Рука клиента медленно поползла вверх, а когда она появилась над поверхностью стола, налетчик заметил направленное в его сторону дуло пистолета. Палец покоился на спусковом крючке.

Реакция рыжего оказалась на безупречном уровне. Стрелять он не стал. Зато, не раздумывая, ударил носатого «наганом» в лицо. Голова последнего дернулась, и рыжий вторым ударом выбил оружие у него из руки. Треснула ножка стула, и мужчина грузно упал на пол. Пистолет отлетел в сторону. Из разбитой губы на подбородок закапала кровь.

– В чем дело, Егор?

– Глянь-ка, Мартын. Похоже, у нас тут легавый. Чуть не убил меня, гаденыш!

Мартынов обернулся. У его худощавого подельника пока все шло гладко. Сгребая одной рукой ценности в саквояж, другой он демонстративно помахивал дулом «нагана».