Робин Мур - Человек семьи

Констанца подняла лицо с плеча Сэма. Оно было покрыто красными пятнами, как будто она подхватила какую-нибудь странную кожную болезнь. Ресницы слиплись от слез, глаза смотрели прямо перед собой. Мужчины молча смотрели на нее, когда она сделала несколько глубоких вздохов, стараясь овладеть своим голосом, и взглянула на Пата.

– Пат, я хочу, чтобы ты отказался от выборной кампании. Я хочу, чтобы ты это бросил. Это Божье наказание, и ты прекрасно знаешь, за что.

– Мы поговорим об этом позже, золотце, – мягко ответил Пат.

– Мы будем говорить об этом сейчас, сейчас, сукин ты сын. Господи, прости. Я сама не знаю, что говорю. Ты это бросишь? Слышишь? Я требую, чтобы ты бросил!

Отец Рэй сделал ненавязчивый жест, и ждавшая в углу сестра подошла со стаканом воды и таблетками. Сэм взял у нее пластмассовый стакан и таблетки и сказал:

– Прими это, дорогая. Мы поговорим потом. Ты очень расстроена, и Богу известно, что ты имеешь на это право.

Приблизившись, Пат попытался ее обнять.

– Держись от меня подальше, подонок! – завизжала она. – Подальше. Я убью тебя, клянусь, если приблизишься. Я убью тебя!

Уинберг нервно огляделся, чтобы посмотреть, не слышит ли их кто-нибудь, но кроме бортпроводницы и медсестры в комнате никого не было. Отведя их в сторону, он объяснил, что Констанца в истерике и временном помрачении ума из-за смерти сына, обе понимающе кивали. Констанца рассеянно, не сознавая, что делает, проглотила таблетки. Она повернулась к отцу Рэю.

– Это наказание свыше. Не так ли? Вы должны знать.

Отец Рэй мягко похлопал ее по плечу:

– Это не наказание. Ты – самая лучшая женщина в мире, и Пат – чудесный человек. Господь идет своими путями. Для этого ребенка, может быть, так было лучше всего. Я уверен, что он счастливее там, где сейчас находится.

Глаза Констанцы, уже остекленевшие от сильного лекарства, холодно глядели на отца Рэя.

– Вы так и должны были сказать, не так ли? Да, именно это вы и должны были сказать. Вы – один из них. Вы работаете не на Господа. Вы работаете на них.

Но отец Рэй будто бы не слышал ее:

– Все в порядке, дитя мое. Все в порядке. Господь с нами. Он за нами присмотрит. Я сам прочитал отходные молитвы, и я знаю, что Себастьян сейчас с Господом в раю.

Глаза Конни уже отупели, плечи опустились от шока, усталости и таблеток. Уинберг все устроил так, что сотрудник ирландской авиакомпании провел их через заднюю дверь, поэтому они избежали ждавших у мест таможенного досмотра репортеров.

– Не беспокойтесь, сэр, – сказал служащий авиакомпании. – Я заберу ваш багаж и пришлю его вам на дом. Нет смысла проходить все эти формальности, когда вы в такой беде.

Лимузин Сэма ждал снаружи; за рулем был младший брат Томми – после смерти брата Сэма возил он. Констанца вяло, почти бессознательно, откинулась назад. Пат, сев рядом с ней, попытался взять ее за руку, но даже в таком полусознательном состоянии она оттолкнула его, и он уступил место Сэму, который взял ее за руку. Тяжелая машина ровно двинулась к Ривердейлу. Уинберг сидел на откидном сиденье напротив Пата. Уголком глаза следя за спящей Констанцей, Пат шепотом спросил:

– Как это может повлиять на дела – на выборы?

Уинберг пожал плечами.

– Думаю, это тебе не может повредить. К тебе отнесутся с большим сочувствием. Кто сможет сделать пакость тому, кто пережил то, что ты пережил?

– Ну, – вздохнул Пат, – говоря словами отца Рэя, Господь идет таинственными путями.

По мере того как приближалась осень, Пат сосредоточил свои усилия на других городах. Он по сути дела был городским кандидатом, но не только от Нью-Йорка. Большие группы малых национальностей – итальянцев, поляков, евреев и ирландцев – проживали и в других мегаполисах штата – в Буффало, Сиракузах, Трое, Олбани, Рочестере. В процессе роста эти города тоже испытывали проблемы с преступностью и перенаселенностью.

Отношение голосов сельских жителей и фермеров к голосам остальных избирателей было небольшим – около пятнадцати процентов, но бороться за эти голоса было трудно и дорого. Пат решил здесь ограничиться обычным процентом, рассчитывая на то, что в результате его многочисленных выступлений по телевидению у него появятся дополнительные сторонники, и, приезжая в разные места, он устраивал мероприятия по опробованию национальных блюд. С озабоченным видом Пат посещал разрушенные и выжженные синагоги в Ист-сайде и обещал, что против этого вандализма будут приняты законы, а также гарантировал выделение средств на реконструкцию.