Андрей Троицкий - Бумер-2 - Клетка для кота

Подумав минуту, Дашка решила слушать кассету с самого начала, перематывая ленту, когда разговоры Леонида Ивановича и его собеседников касались непонятных производственных вопросов или уходили в сторону от главной темы.

С кем именно разговаривал Захаров, можно догадаться без особого труда. Человек, которого он величал Пал Палычем, очевидно, был одним из компаньонов Захарова. Беседа вертелась вокруг каких-то облигаций и других ценных бумаг, которые Леонид Иванович почему-то хотел срочно продать, а Пал Палыч не советовал их сбрасывать, мол, лишний нал сейчас никому не нужен, а к концу года пакет бумаг поднимется в цене процентов на двенадцать, а то и на все пятнадцать.

Дашка перекрутила ленту вперед, но и дальше разговор шел все с тем же Пал Палычем. В этом месте Захаров объяснялся взволнованным голосом, видимо, скучная тема ценных бумаг оказалась исчерпанной, и собеседники заговорили о насущных проблемах.

– Эта тварь просто меня душит, – сказал Захаров. – Он говорит, что сейчас отдаст десять процентов моей доли. Имеется в виду завод железобетонных изделий и деревообрабатывающий комбинат. А все остальное я смогу получить только через год. Вот как Зобин делит наш бизнес.

– За год он фирму обанкротит, – с вздохом отвечал Пал Палыч. – Распродаст по частям. Ты вообще ни копейки не получишь. Тут нам светят долгие переговоры. Насколько долгие, я не знаю. Мы можем выжать из Зобина хотя бы двадцать пять процентов. Это для начала. А там видно будет. У тебя самого есть какие-то идеи на этот счет?

– Ни одной светлой мысли, – голос Захарова был печален. Ясное дело – идеи у него есть. Мало того, он уже принял какое-то решение. Но не хочет посвящать в свои планы Пал Палыча. – Я думал, ты что-то дельное посоветуешь.

– Ну, друг мой, ситуация не так проста, чтобы с ходу давать советы. У Зобина свои люди на ключевых постах. Плюс друзья в областной администрации. У него контрольные пакеты акций двух предприятий.

– Ладно, это я и сам знаю. Кто у него и что у него. Я тоже не хрен в стакане. И связей у меня не меньше.

– Ясно, ясно, – поспешил согласиться Пал Палыч. – Но не кажется ли тебе, что дело может кончиться серьезным конфликтом, переходящим... Короче, большой кровью?

– Ну, до этого не дойдет, – успокоил Захаров. – Все решим миром. Уж как-нибудь... Не впервой договариваться.

Некоторое время разговор вертелся вокруг личности Зобина, самые мягкие определения, которыми его наградили собеседники, были "мелкая душонка", "последняя тварь" и "полное ничтожество". Выпив чаю и переключившись на нейтральные темы, Пал Палыч засобирался домой.

Следующим посетителем оказался адвокат Новожилов. Он говорил густым сочным басом и причмокивал губами, будто хотел облобызать Захарова, но тот не давался.

– В арбитраже дело затянется на неопределенную перспективу, – Новожилов зачем-то чмокнул губами, как кучер. – Честно говоря, наши позиции шаткие. У меня в суде есть завязки. Но это еще вопрос: сыграет наша фишка или нет. Если все по закону, шансов отстоять эти предприятия – немного. Если бы это были акционерные общества открытого типа, можно было бы через подставные фирмы прикупить акции, заполучить хотя бы блокирующий пакет.

– Если бы да кабы, – раздраженно оборвал Захаров. – К чему эти рассуждения? Пока мы имеем то, что имеем. Полные штаны дерьма. И нам показывают на дверь, потому что этот подонок нашел другого компаньона с хорошими бабками и совсем без мозгов.

Уже смеркалось, когда Дашка добралась до разговора Захарова с начальником службы собственной безопасности Алексеем Васильевичем Кругловым. Беседа стала содержательной. Слова "убить" или "замочить" никто не произносил, но смысл и так понятен.

– Надо все устроить, Леша, быстро, потому что время работает против нас, – сказал Захаров. – Я советовался с юристами, но эта малохольная братия тухлых дел не любит. Им бы только только бабки лопатой грести. Короче, законных методов разрулить ситуацию просто нет. А Зобин с каждым днем наглеет.

– Нужно было давно это сделать, – мрачно процедил Круглов.

– Всегда надеешься, что человек одумается, – вздохнул Захаров. – Я не хотел доходить до крайностей. Но что делать... Само собой, твой кандидат должен быть человеком со стороны, который не имеет никакого отношения к нашим структурам. Ни с кем не знаком, не встречался и так далее. Найдешь?

– Есть на примете один кадр, – ответил Круглов после недолгих раздумий. – Бывший прапор из десантуры. Надоело человеку в горячих точках мешками кровь проливать.