Михаил Черненок - Тузы и шестерки

– И какие же это «источники» были? – спросил Голубев.

– На тему доходов я с Глебом не разговаривал, – солидно ответил Веня. – Знаю только, что один парень ежемесячно платил ему по триста пятьдесят тысяч.

– За что?

Веня усмехнулся:

– Ну, это ж коммерческая тайна.

– А откуда узнал?

– В конце февраля, когда Глеб уже не работал шофером, он попросил меня сбегать к гастроному «Под часами», который на Красном проспекте. Там, мол, будет стоять «Рено» белого цвета. Скажешь, что ты мой порученец, и принесешь мне получку. Я мигом сгонял туда. Сидевший в машине парень без слов передал для Глеба одну пятидесятитысячную и три стотысячных кредитки. Потом точно так же бегал я в середине марта и в начале апреля.

– В лицо запомнил того парня?

– Само собой.

Голубев разложил на столе, как игральные карты, десяток фотографий:

– Посмотри внимательно. На этих карточках его нет?

Веня довольно быстро ткнул пальцем в фотографию Тимофея Шерстобоева:

– Вот он.

– Не ошибаешься?

– Здесь нечего ошибаться. Точно он.

– А еще никого не узнаешь?

– Еще… – Веня нахмуренным взглядом обвел все фотографии и показал на снимок Копалкина. – Еще вот этого два раза видел у Глеба.

– Когда?

– В начале апреля, посылая меня за деньгами, Глеб сказал, что ждет в гости бывшего сослуживца, и попросил, как только возьму у парня деньги, купить две бутылки водки, буханку хлеба и килограмм «Любительской» колбасы. Когда я все это принес, гость уже сидел в комнате Глеба. Федькой его Глеб называл. Они сразу стали бухать. Вараксин закейфовал круто, а Федька слегка завеселевшим ушел.

– О чем они разговаривали?

– Я же не выпивал с ними.

– А второй раз когда Федька у Вараксина гостил?

– Вечером в тот день, когда Глеб попал в автодорожную аварию.

– Опять выпивали?

– Нет. Федька оставил Глебу литровую бутылку водки и унес от него в рюкзаке разобранный автомат Калашникова.

– Самый настоящий? – сделав удивленные глаза, спросил Голубев.

Веня усмехнулся:

– Понятно, не игрушечный.

– Интересно, как ты определил, что в рюкзаке автомат, а не что-нибудь другое?

– Я каждую неделю очищал комнату Глеба от пустой стеклотары. Этого добра у него скапливалось видимо-невидимо. Однажды стал доставать из-под койки закатившуюся туда пивную бутылку и увидел солдатский рюкзак с какими-то железяками. Глеб в это время на кухне жарил картошку. Я из любопытства заглянул в мешок и все понял. Даже на автоматном прикладе прочитал выжженную надпись «Алтай».

– Может, Федька с другим рюкзаком ушел?

– Я же не ребенок. Именно с тем. Глеб после ухода Федьки замочил весь литряк водки и от перебора кости откинул. Жалко кирюху…

– Чего он так круто налег на водяру?

– От тоски зеленой.

– А с чего затосковал?

– Да после автодорожного ЧП. Я ужинал на кухне, когда Глеб заявился домой.

– Трезвый?

– Нет, заметно поддатый. Сразу подошел к телефону и начал звонить, как я понял, Федьке. «Здорово, кума Федора, – сказал Глеб. – Знаешь, керя, я щас в автодорожное ЧП с летальным исходом залетел. Тоска зеленая».

– Еще что он говорил?

– Федька вроде бы стал расспрашивать, как да что, а Глеб вздохнул: «Какая разница, случайно или не случайно. Пока меня не замели, привози литряк сорокаградусной и можешь забирать свою клюку».

– Так и сказал?

– Так. Потом еще: «Никаких бабок не надо. Пользуйся моей безнадегой. Тебе клюка может сгодиться, а мне лишний срок ни к чему. Приезжай без рассусолов, пока не поздно». Минут через пятнадцать после этого разговора Федька в фиолетовой «девятке» подкатил к нашему подъезду. Забрал рюкзак, сунул его в багажник и умчался.

– А накануне ЧП Вараксин никому не звонил?

– Накануне ему звонила заполошная женщина. Трубку снял я. Не поздоровавшись, она раздраженно приказала: «Ну-ка, позови мне Глеба!» Вараксин нехотя подошел к телефону. Недолго послушал и со злостью рубанул: «Мадам, не зарывайтесь! Заказывая киллера, заказываешь смерть себе. Бывает, что шестерка бьет туза». Резко повесил трубку, замкнул свою комнату и торопливо ушел.

Голубев воодушевился:

– Твоя техника не записала этот разговор?

– Для хохмы я, в основном, писал разговоры деда, – потупившись, ответил Веня.

– Если не секрет, где раздобыл записывающую аппаратуру?

– На барахолке купил подслушивающий «жучок». Посоветовался со студентами института связи и по их подсказке смонтировал схему с магнитофоном.

Голубева словно осенило: