Владимир Чванов - Тихая сатана

– Хотя?

– В большом городе тысяча удовольствий. Может, и ему захотелось веселой жизни, – взглянул с любопытством. – Увлекся, закрутило, завертело…

Тамара спросила, глуша волнение:

– Что имеешь в виду?

– Может, загулял…

– Не говори глупостей.

– Неужели ни разу не позвонил? – с деланным удивлением поинтересовался Гурам.

Тамара отвернулась и, нахмурившись, стала смотреть в окно. Она чувствовала, что Гурам говорит так вовсе не для того, чтобы ее подзадорить. Его тон, слова предназначались для чего-то другого. Но для чего?

– Не понимаю, что ты нашла в этом акселерате? – горячо говорил Гурам. – Я еще тогда, на своем дне рождения, понял, что он собой представляет.

Тамара широко открытыми глазами удивленно смотрела на него.

– Ты запуталась, девочка. Жила зажмурившись, не разглядела, что он думал только о себе. – Помолчав, добавил: – Невероятный эгоист! За что же он с тобой так?

– Хватит, Гурам! – перебила Тамара возбужденно. – Я не верю ни одному твоему слову. Почему так говоришь о Викторе? – Она заходила по номеру и остановилась у зеркала.

– Я о тебе думаю. Ты пойми. Ему свои интересы важнее всего. Важнее любви, дружбы. – В словах Гурама была такая уверенность, что Тамара сникла. – Много он принес радости? Это, конечно, не мое дело… Еще неизвестно, что выкинет завтра.

Самолюбие Тамары было уязвлено. И все же она сказала:

– Виктор хороший парень…

– Брось! Это ты его придумала хорошим…

Тамаре эти слова показались нарочитыми. Она проговорила сдержанно:

– Злой ты! – Она чувствовала, что Гурам хочет безжалостно разорвать нити, которые связывали ее с Виктором.

– Я? – недовольно поморщился.

– Ты! Ты ко всем злой!

Повернувшись на каблуках, Гурам вышел, хлопнув дверью.

Прошло полчаса. Тамара сидела расстроенная. Она пыталась разобраться в происшедшем, но чувствовала только досаду и обиду. Слова Гурама выбили ее из колеи. И как-то незаметно отдаляли от нее Виктора. Будто и не было сегодняшнего яркого солнца, бодрящей прогулки по утреннему чистому парку. От жалости к самой себе казалось, что ее радужный мир разрушен, что не было недавних счастливых дней, радостной поездки, самого слова «любовь». Она чувствовала, что прежняя теплота к Виктору исчезла. «Почему он так поступил?» – думала она.

В дверь постучали. Это был Виктор. Он вошел нерешительно и остановился в прихожей.

– Здравствуй!

– Здравствуй, – ответила Тамара сдержанно. – Ты где пропадаешь?

– Понимаешь, Тамара…

– Скажи, где ты был сегодня? И вчера до самой ночи? Виктор опустил глаза.

– Ты можешь объяснить?

Виктор молчал. Не мог он сказать ей прямо, что был занят Гурамовскими посылками. Лихорадочно обдумывал ответ.

– Молчишь? Значит, я права…

Он шагнул к ней ближе и взял за руку.

– Мне обидно не за себя, а за тебя, – сказала Тамара натянуто.

Виктор тихим голосом произнес:

– Пойми меня…

– Я стараюсь тебя понять, – заставила себя рассмеяться. – Только что я должна понять?

– Я ни в чем не виноват перед тобой! Может быть, только в том, что не могу сказать сейчас, где был. – Виктор понимал, что его слова еще больше все запутывали, сбивали с толку Тамару.

– Если не виноват – почему оправдываешься? – спросила с укором. – Не ломай комедию.

– Я все объясню тебе дома. Такого ответа она не ждала.

– Почему не сейчас? Ты обманываешь меня. Виктор смотрел виноватыми глазами.

– Ты не веришь мне?

– Я начинаю догадываться… Хорошие отношения между людьми не могут быть без порядочности… Когда один обманывает другого… – Тамара готова была расплакаться.

– Ты не права. – Виктор попытался обнять ее, но она рванулась в сторону.

– Не трогай меня! Уходи! И больше здесь не появляйся! Я ошиблась в тебе! – Тамаре казалось, что говорит шепотом, но голос ее звенел.

– Да ты права! Я должен уйти… если ты перестала мне верить…

Он с отчаянием взглянул на Тамару и тихо закрыл за собой дверь.

– Дежурный Бутрименко пунктуален, как дотошный бухгалтер, – со вздохом сказал Арсентьев, положив трубку.

Савин с откровенным любопытством посмотрел на него.

– Понимаешь, он звонит и информирует о происшествиях, как правило, тогда, когда я заканчиваю работу и собираюсь домой. – Арсентьев с досадой поднялся из-за стола, подошел к вешалке и снял пальто.

Встал и Савин.

– А ты сделай правильный вывод. В день его дежурства уходи пораньше или походатайствуй о продвижении Бутрименко по службе.