Владимир Чванов - Тихая сатана

На Лихоборовскую приехали быстро. У дома номер шестьдесят, сбавив скорость, с невыключенной мигалкой свернули во двор.

– Милиция приехала, – закричал мальчишка лет одиннадцати, гулявший у подъезда, и понесся по лестнице вверх.

Лифт поднял их на четвертый этаж. В коридоре квартиры толпились люди. Поздоровавшись и блеснув стеклами очков, Мухин строго сказал:

– Товарищи, прошу ничего не трогать и не ходить по квартире.

– Никто ничего не трогал. Начитались, насмотрелись, – отрывисто произнес хозяин квартиры, высокий, худощавый мужчина с крупными чертами лица. – Их, – кивком он указал на людей, – дальше дверей не пускал. Разглядывать у нас нечего, – неподвижным взглядом он в упор посмотрел на Мухина.

Последовала неловкая пауза.

– Хорошо, хорошо, – торопливо проговорил Мухин и взглянул на замерших соседей. По его смущенному лицу Таранец понял, что слова эти скорее означали: «Помолчите. Не обижайте своей неделикатностью людей».

– Пожалуйста, вы и вы, – Мухин указал взглядом на пожилую женщину в вишневом фланелевом халате и на упитанного мужчину средних лет, – останьтесь в качестве понятых при осмотре. А остальные товарищи свободны. Спасибо вам.

– Давай, Мухин, приступим к осмотру, – сказал Таранец. И тихо кинологу: – Начинай. Я очень надеюсь на тебя. Следы должны быть свежими. Собака проработает их хорошо.

Кинолог отвязал от стойки лестницы Лайму и провел ее в квартиру.

– Покажите, откуда пропали вещи.

Хозяйка – стройная женщина лет сорока пяти – подошла к старинному гардеробу карельской березы, указала на полки с выглаженным постельным бельем и разрыдалась.

– Жулье проклятое! Что сделали! Все утащили. И мое и материно. В войну эти вещи сберегли. Перебивались с хлеба на воду. А тут… – она приложила к глазам платок и отвернулась. – За один мах все нажитое…

Муж подал ей чашку в красных узорах. В комнате запахло корвалолом.

– Я бы их своими руками…

Потерпевшая с немой просьбой в глазах смотрела не на Таранца, не на эксперта, а на кинолога. Тот привычным движением стиснул челюсти Лаймы, ткнул ее нос в поднятую с пола шерстяную кофту и, дождавшись, когда она надышится запахом, ослабил поводок. Лайма закрутилась по комнате, потом сунула свою умную в рыжих подпалинах морду в платяной шкаф, рванулась в спальню, а из нее к входной двери квартиры.

– Вы уж постарайтесь! – прокричала им вслед потерпевшая. – Вы бы, товарищ, – она повернулась к Савину, чувствуя в нем старшего, – сказали, чтоб собака поискала как следует.

– Собака слов не понимает. Я сказал проводнику.

Савин, Таранец и понятые разговаривали вполголоса. Они старались вести себя как можно тише. Кража оставила тяжелый осадок.

Мухин, приладив вспышку, защелкал фотоаппаратом, потом, поставив на стол свой портативный дерматиновый чемоданчик, вытащил из-под брезентовых креплений сияющее никелем увеличительное стекло, кисточки, разноцветные флаконы с жидкостью и порошками и принялся за работу. Савин и Таранец обошли комнаты, кухню, тщательно осмотрели замки входной двери. Следов отжима или взлома не было видно.

– Сколько человек живет здесь? – сдвинув очки на лоб, спросил Мухин.

– Я и муж. Сын – в пригороде, в общежитии.

– Он часто бывает у вас?

– Не очень, – ответила потерпевшая.

– При мне, – со значением процедил муж, – он был два месяца назад. Если точно, то под Новый год.

– С тех пор не приезжал, – словно снимая сомнения, уточнила потерпевшая. – Звонил, правда. – В ее светлых глазах появилось беспокойство.

К Таранцу подошел Мухин.

– Ничего дельного, – шепнул он. – Туго идет. Снял четыре отпечатка, но, по-моему, они от рук хозяев. Я проверю. Остальные стерты. Знакомые давно были у вас? – спросил эксперт у Школьникова.

– Давно. Последнее время никто не заходил, – сказал хозяин квартиры.

– А с замками как? Не барахлят?

– Не замечал. Впрочем, проверьте, – он протянул ключи.

Один за другим Мухин вставлял ключи в замочные скважины и, прислонив ухо к двери, аккуратно покручивал ими.

– По-моему, в порядке.

Таранец сделал последние записи в протоколе осмотра и обратился к потерпевшим:

– Давайте уточним, что пропало. Нам нужны приметы.

Понятые не скрывали своего любопытства.

– Я бы попросил этот вопрос выяснить без посторонних, – проговорил хозяин квартиры. – Нам бы не хотелось…

В комнате мгновенно наступила тишина.

– Принимается! – сказал Таранец с чувством досады, хотя и понимал, что просьба была естественной, законной. – Этот вопрос мы уточним позднее. – Невольно вздохнув, он обратился к понятым: – Я зачитаю протокол осмотра места происшествия. В нем зафиксированы все важные обстоятельства, относящиеся к делу. Вы вправе высказать свои замечания, если таковые возникнут. Итак, протокол осмотра… «Я следователь… с участием старшего оперуполномоченного уголовного розыска… эксперта… в присутствии понятых… потерпевшего Школьникова… – Таранец читал быстро, отчетливо, изредка отрывая глаза от текста. Сбавил темп лишь в заключительной части. – При осмотре дверей квартиры, а также шкафов и серванта следов взлома или отжима не обнаружено. Их запорные устройства внешних повреждений не имеют. Орудий преступления обнаружено не было. Для исследования в лабораторных условиях изъят дверной замок входной двери… Место происшествия сфотографировано…»