Владимир Чванов - Тихая сатана

– Анонимки чаще пишут на того, кто мешает, – отпарировал Арсентьев. – А Мамонов самый заурядный пройдоха. Наверное, дорогу кому-то перешел или в долгу остался. Так что проверьте этот сигнал досконально. Писали, чтоб уж наверняка с Мамоновым рассчитаться…

Муратов засомневался и посмотрел на Казакова, словно ждал от него поддержки, но тот только повел плечами.

– Да хлещется он! Арсентьев покачал головой.

– Хлещутся веником в бане. И знайте, поверхностная проверка всегда ведет к домыслам. Пощупайте Мамонова как следует.

Опять звякнул телефон. Арсентьев снял трубку.

– Что?.. Да, ваша родственница у нас… Отпустить домой?.. Посоветуйтесь с потерпевшими, которым она спирт продавала… Не можете? Правильно! Их второй день в больнице отхаживают… В связи с чем? Они зрение теряют… Пожалуйста!

Положив трубку, Арсентьев взглянул на Муратова.

– Продолжайте! Как Мамонов себя ведет эти дни?

– Спокойно. Позавчера и вчера из дому не выходил, – оживился Муратов. – Его никто не посещал. Наверное, после пьянки отлеживается или заболел…

Арсентьев усмехнулся.

– Для справки: Мамонов пьет редко. Подготовьте дополнительный вариант проверки. – После паузы добавил: – Попытайтесь указанные в анонимке вещи увязать с преступлениями на других территориях. Глядишь, и найдете разгадку. Эту ниточку не надо упускать!

– Ясно! – ответил Муратов.

Заканчивая пятиминутку, Арсентьев проинформировал оперативников о звонке из управления. Руководство требовало активизировать розыск «Жигулей», сбивших женщину в Останкине.

Все разошлись по рабочим местам. Затем Арсентьев провел инструктаж участковых. Определив каждому задание, он отпустил их. Оставил одного Гусарова.

– Давай-ка почитаем ваш рапорт. Вот вы пишете: «В соответствии с указанием о розыске машины „Жигули“ и по поводу соблюдения паспортного режима мною при проверке квартиры гр. Гудкиной Виктории Германовны, проживающей в доме 96, кв. 17, по Некрасовской улице, выявлены гр. Тарголадзе Г. И., Пушкарев В. А., Сорокина Т. Н. – все жители города Тбилиси, приехали на автомашине „Жигули“ с целью проведения отпуска в Москве. Данная автомашина отношения к позавчерашнему наезду не имеет. Гр. Гудкиной мною разъяснен порядок проживания в ее квартире иногородних лиц».

– Вам все ясно? Лично мне нет! Что молчите? – поднимая голову, спросил Арсентьев.

Гусаров уныло посмотрел на свой рапорт.

– Во-первых, одной фразой такой рапорт не пишется. Это элементарно. Во-вторых, кто эти люди? Когда приехали? Как их зовут, возраст, адреса? Какой номер и цвет «Жигулей»?.. Конечно, все это приходит с опытом и временем. Но и вы старайтесь.

Гусаров потер пальцами подбородок и бросил на Арсентьева виноватый взгляд.

– Понял, товарищ капитан. Виноват, исправлюсь. Уточню сегодня же. Они вчера вечером приехали. А цвет их машины бежевый. Сам смотрел…

– Вечером? – переспросил Арсентьев. – Чем подтверждено?

Гусаров доложил о справке Ростовской ГАИ.

– Об этом в рапорте и нужно было указать, – Арсентьев улыбнулся. – Мои замечания вам не в обиду, а для того, чтобы главного при проверке не упускали.

– И чтобы служба медом не казалась? – заулыбался Гусаров.

Он в отделении был пятый месяц. Прибыл из средней школы милиции. Способностей проявить пока не успел. Но начальство сходилось в одном: парень старается, с годами опыта наберется.

Для Таранца дежурство началось нескладно. Сразу же после пятиминутки он выехал на происшествие: в котлован свалился мальчик. Потом был вызов к кинотеатру: по телефону сообщили о драке между ребятами…

Сейчас в руках Таранца бутерброд и стакан горячего крепкого чая. Пообедать не пришлось. В этот час в ближайших столовых ассортимент блюд уже не тот. Наверняка остались одни надоевшие котлеты. Зато повезло в другом. Сегодня с ним дежурит следователь Савин. Это его друг и однокашник по университету. Узнав у дежурного, что оперативная машина едет в отделение милиции, Савин вскипятил чай и аппетитными толстыми кусками нарезал «докторскую колбасу».

– Почему ее называют «докторской»? – допытывался Таранец.

– Ее по рецептам дают, – рассмеялся Савин и выскочил в коридор. Он вернулся быстро, с шахматной доской под мышкой.

– Сгоняем по-быстрому? – не дождавшись ответа, привычными движениями стал аккуратно расставлять фигуры. – Только не перехаживать, – прозвучало так, будто Таранец перехаживал чаще, чем он сам. – Е-два, Е-два, – шутливо проговорил Савин. – Новорязанское начало, – голос его был убаюкивающим. По старой привычке он стал жестикулировать рукой. Таранец отвел ее в сторону и потянулся за очередным бутербродом, показывая всем видом, что напористость Савина аппетита ему не портит.