Ростислав Самбук - Миллион в сигаретной пачке

– И больше в тот вечер не виделись?

– Каким же образом? Он ведь спешил к Тане, зачем ему я?

– После того вечера в ресторане встречались с Бобырем?

– Обещал позвонить, да исчез куда-то. Вчера сказал: хоронил бабушку. Где-то в Одессе или в Симферополе.

– Давно знакомы с Бобырем?

Хмыз позволил себе не ответить. Спросил сам:

– А что, собственно, случилось? Почему это милиция так интересуется Бобырем? Я понимаю, не от хорошей жизни вы искали контактов с Толиком. Даже в ресторане с красотками.

Хаблак решительно поставил Хмыза на место:

– Задаю вопросы только я, понятно? И прошу отвечать исчерпывающе. Итак, давно знакомы с Бобырем?

– Два года.

– Как познакомились?

– Он же в промторге работает, а я – завмагом. – А-а, – махнул рукой Хмыз. – От Толика ничего не зависит, тем более, что я в пригородном районе. Но, впрочем, если откровенно, компания у него интересная…

– Красотки?

– И это было, сами знаете. Но ведь, по-моему, это компетенция месткома, а не милиции. А вы хитрый, – подмигнул Хмыз, – теперь я понимаю: прикинулся пьяным и проспал на ковре у Валерии…

– О чем разговаривали с Бобырем в электричке?

– Так, о мелочах. О жизни…

– А конкретнее?

– Жаловался на какие-то препятствия в суде. Он по уши втрескался в Таню, но считает, что та ему скоро рога наставит.

– О каких делах шла речь?

– Делах? – Хмыз даже удивился. – Нет у меня никаких дел с Бобырем. В нашем магазине есть план, и мы его выполняем.

– Скажите, – капитан перевел разговор на другое, – вот вы ежемесячно перевыполняете план и получаете прогрессивку. Сколько это?

– Около трехсот тысяч рублей в месяц. – Хмыз заерзал на диване: понял, к чему клонит Хаблак, и разговор этот был ему не по душе.

– И жена зарабатывает сто тысяч?

– Сто пятьдесят.

– Ладно, – согласился капитан. – Вместе четыреста пятьдесят тысяч. А сколько стоит ваш дом?

– Мы живем очень экономно, – возразил Хмыз. – Кроме того, почти не тратимся на овощи и фрукты.

– Что скромно, это я вижу, – капитан красноречиво посмотрел на розовый ковер. – Но все равно сомневаюсь, что ваших общих доходов хватило бы на такой дом.

– Вы правы, – спокойно согласился Хмыз. – Родители жены помогли. Тесть и родная теща. Тесть недавно умер, а был председателем колхоза. Деньжат подбросил, вам бы, говорит, не дал, да внуков жалко, пусть они ни в чем не нуждаются.

Хаблак задумался. Вдруг какая-то идея мелькнула у него – он оживился и сказал:

– Следовательно, вы попрощались с Бобырем на привокзальной площади и больше его не видели, так? Можно внести в протокол?

– Можно, – согласился Хмыз. – Именно так и было.

– Кстати, – небрежно спросил капитан, – как был одет Бобырь?

Хмыз почесал затылок.

– Костюм, кажется, серый. Точно, темно-серый, модный, с широкими лацканами. Я еще подумал – финский. Спросил, а он говорит: шил у портного.

– Галстук был?

– Нет, расстегнутая сорочка.

– В шляпе?

– В берете. Черный берет, польский. В нашем магазине в прошлом году такие были, с кожаным кантом – раскупили за день. Модные.

– Модные, – подтвердил Хаблак, – нигде не могу достать.

– Сделаем, – пообещал Хмыз. – Я достану вам. Хаблак переспросил:

– Точно помните, что Бобырь был без галстука и в берете?

– Конечно.

– Так и запишем. А туфли какие? Хмыз покачал головой.

– Не обратил внимания. Кажется, босоножки. Вроде бы, похожие на мои. – Он покачал ногой, и Хаблак определил, что обувь Хмыза не меньше сорок четвертого размера. Значит, след у кротовища оставил не он.

– Прошу подписаться, – капитан протянул Хмызу протокол.

Тот внимательно прочитал и подписал.

– Все правильно, – подтвердил он, – но, если позволите, я хотел бы спросить: чего это вы заинтересовались Бобырем? Что-то натворил?

– Вчера вечером Бобырь попал под электричку. Хмыз даже дернулся на диване.

– Погиб? Толик погиб?

– Да.

Хмыз сделал скорбное лицо.

– Жаль, хороший был парень. И молодой. Как же это случилось?

– Напился и заснул на рельсах.

– Вот до чего доводит пьянство! – лицемерно возвел очи горе Хмыз, и Хаблак вспомнил, как тот хлестал коньяк в ресторане. Попросил Хмыза позвать супругу, и она подтвердила, что Ярослав Михайлович вчера лег спать в девять вечера и не выходил из дому до утра.

Хаблак спустился с веранды во двор. Попросил воды и, пока Хмыз наливал в кружку, осмотрелся. Усадьба небольшая. Соток восемь. Несколько фруктовых деревьев, кусты смородины и крыжовника, под забором малинник. Рядом туалет и еще одна маленькая калиточка в заборе.