Гэвин Лайл - Венера с пистолетом

– Ничего не рассказывать.

– Могу я сослаться на хозяйку, как поручителя?

– Ни в коем случае.

– Ну спасибо… – я был предоставлен самому себе.

– Вы будете здесь завтра с объяснениями?

– Да, обязательно.

И назад, торговать оружием – завтра же вечером. Ладно. Такое иногда случается.

Он повесил трубку. Я навзничь рухнул на кровать и закрыл глаза. Голову переполняла тупая боль, очень похожей на зубную, с острыми уколами каждый раз, когда я ее поворачивал. Чертов докторишка, взглянув на виски, отказался дать мне снотворное.

Затем последовал стук в дверь: резкий двойной удар, что означало «слово и дело», Что ж, этого следовало ожидать.

– Да? – спросил я.

– Криминальная полиция.

Я осторожно слез с кровати и открыл дверь.

Он был человеком моих лет, среднего роста, с квадратными плечами и узкими бедрами, с лицом, составленным из одних углов, наподобие шведских деревянных скульптур, и аккуратно причесанными темными волосами. Серый двубортный дождевик он так и не расстегивал на протяжении всего общения со мной.

Помахав карточкой, которая могла с тем же успехом быть и собачьей лицензией, он буркнул: лейтенант полиции Линдманн. И без приглашения уселся. Я вновь улегся на кровать.

Лейтенант вынул блокнот, перелистал страницы, что-то прочитал, взглянул на меня и снова в блокнот.

– Говорите по-немецки?

– Нет.

– Итак, – он принялся громко читать по блокноту, – у вас… ссадина выше правого уха, да? И синяк на лбу? С контузией, но без переломов и сотрясения мозга, да?

Откуда, черт возьми, мне знать? Но я догадывался, что доктор расписал все детали.

– И все это в результате инцидента с автомашиной, да?

– Не знаю.

Его брови поднялись вверх на четко отрегулированную высоту, выражавшую официальное недоумение.

– Вы не знаете?

– Я не могу вспомнить. Я пришел в себя и понял, что лежу на улице. Полагаю, меня сбил автомобиль.

– Вы не запомнили номер?

Я только взглянул на него.

Он кашлянул, прочищая горло, и снова заглянул в блокнот.

– Когда это случилось?

– Не знаю. Я прибыл сюда сразу после полуночи.

– Но Ваш поезд прибыл из Парижа в 23.14, верно?

– Да. Я лежал на улице и приходил в себя как раз около получаса.

Он чуть подался вперед и стал серьезнее.

– Вы не думаете, что на вас напали?

Я замахал руками.

– Зачем? Вот мой багаж. Вот мой бумажник, – я подвинул тот к нему. – С какой целью?

Кто бы они ни были – они были профессионалами. Гораздо легче было распотрошить весь чемодан. Но тогда я не смог бы развешивать лапшу про инцидент с автомобилем. И все-таки они оставили одну зацепочку. Меня оставили самому разбираться с проблемой моего времяпровождения в Линденхофе, но не могли они пойти на риск и бросить меня на перекрестке? Меня могли подобрать прежде, чем я пришел в сознание, и бредил бы о зеленых полях и Сезаннах.

Они были профессионалами. Мне бы хотелось с ними снова встретиться. Мне очень бы хотелось с ними встретиться с «кольтом» калибра 45 в руке. Это бы мне доставило большое удовольствие.

Он одарил меня пронизывающим взглядом.

– Можете вы объяснить разницу во времени? Не думаю, что вы могли незамеченным лежать на оживленной улице в течении получаса.

Я пожал плечами, стараясь сделать это как можно лучше, учитывая, что я лежал в кровати на спине.

– Может быть, я выпил чашку кофе на вокзале и куда-то позвонил… Я просто не могу ничего вспомнить.

Он уставился мне в живот.

– Если бы вас убили, мы могли бы проверить версию с кофе, анализируя содержимое желудка.

– Вам жутко не повезло.

Он кивнул, соглашаясь.

– Герр Кемп, с какой целью вы пожаловали в Цюрих?

– Деловая встреча в Национальном банке.

Эта легенда была прекрасным прикрытием. Он покосился на меня и я заметил, как тщательно и с каким трудом он выбирает следующий вопрос. Нужно быть очень осторожным, когда дело касается швейцарских банков, даже если вы – из криминальной полиции.

– По какому делу? – спросил он как бы между прочим, и вопрос был случайным и малозначащим.

– Наведите справки в Национальном банке. (И вам порекомендуют прыгнуть с Монблана).

– Я слышал, вы говорили с Амстердамом. Кто был абонентом?

– Человек, чьи интересы я должен был представлять в банке.

Он глубоко вздохнул.

– И о чем вы говорили?

– О деле, которое мне следовало осуществить в Национальном банке.

Он встал и посмотрел на меня сверху вниз.

– Герр Кемп, мы не продвигаемся ни на йоту.