Наталья Александрова - Две дамы с попугаем

— Тимоха, ты последним шел, ты не заметил, куда он делся? Хотя у тебя бесполезно спрашивать… Ладно, куда он денется, догонит. С кем работаю… Или трусы, или полные идиоты. Эй, Тимоха, дело по твоей части, поднимай плиту!

Тимоха уперся плечом в каменную плиту и без видимых усилий сдвинул ее в сторону. В проем хлынул свежий воздух, это вселяло надежду.

Елена поднялась по нескольким ступенькам, ведущим к проему, выглянула наружу, осмотрелась и сделала знак остальным следовать за собой. Поднявшись, Надежда вздрогнула — они оказались в кладбищенской ограде, а вышли, собственно, через могильную плиту — естественно, фальшивую. Надежда на всякий случай запомнила внешний вид плиты и окружающей ее ограды: подземный ход в замок мог в трудную минуту пригодиться. Когда вся компания выбралась из-под земли, Елена распорядилась закрывать плиту.

— А Виталька? — вспомнил Рустам.

— Ничего с ним не сделается, плиту он сам, конечно, не откроет, вернется назад, не вечно же менты будут у входа караулить!

Надежда вспомнила, что у «баранчика», даже если он очнется, нет фонаря, и передернула плечами. Ну и нравы царят в бандитской среде!

Тимоха положил крышку на место, и разношерстная компания, крадучись, двинулась по кладбищу. Кладбище было затенено огромными старыми липами, и, хотя ночь была не очень темной, дорога различалась с трудом, и Надежда все время спотыкалась. Вдруг немного в стороне от их пути раздался странный скрежет — будто кто-то открыл дверь с давно не смазанными петлями. Надежда посмотрела в ту сторону и похолодела: в скудном свете луны, проникающим сквозь кроны деревьев, за рядами каменных надгробий виднелся открытый гроб. Крышка его стояла вертикально в изголовье, она и издавала такой жуткий звук.

Вся компания замерла на месте, уставившись на это жуткое зрелище. Надежде, как слабой женщине, полагалось завизжать и грохнуться в обморок, но поскольку рот у нее был заткнут кляпом, то завизжать не получилось. А без визга падать в обморок глупо, потому что никто не заметит. Поэтому Надежда взяла себя в руки, еще раз обозрела всю картину — ночь, луна, кладбище, открытый гроб — и усмотрела во всем этом руку талантливого режиссера. Ей вспомнился детский приключенческий фильм «Неуловимые мстители», и еще один, ее любимый, — «Вий».

По Гоголю, гробу еще полагалось летать, но, очевидно, у режиссера не было под рукой нужных технических средств.

И не тот ли это человек, кто в подземном коридоре обезвредил «баранчика»?

Кто бы это ни был, это явно не эстонская полиция. Стало быть, или это конкуренты, или… неужели развлекается Петюнчик? Не может быть!

Надежда решила пока не делиться этими мыслями с Алкой, чтобы та не натворила глупостей. Вспомнив про Алку, она поискала ее глазами и нашла сидевшей на земле у своих ног. Завизжать Алка тоже не могла, но в обморок упасть все-таки решила, а поскольку, как правильно рассчитала Надежда, никто не обратил на нее внимание, то Алка передумала лишаться чувств и просто присела передохнуть.

Все эти события заняли несколько секунд. Елена, которой нельзя было отказать в сильном характере, быстро пришла в себя, очевидно, тоже вспомнив «Неуловимых», повернулась к Тимохе и приказала:

— Пойди посмотри, кто там с нами играет!

На Тимоху было жалко смотреть — так он был перепуган.

— Не-не надо! Там по-покойник!

— Нет там никакого покойника! Это нас кто-то пугает! Прекрати трястись и пойди разберись с этим шутником!

Тимоха, явно робея, что было весьма неожиданно для человека его роста и комплекции, двинулся в сторону открытого гроба. Подойдя к нему и оглядев со всех сторон; он с явным облегчением повернулся к Елене и крикнул:

— Нет там никого!

— Пока ты туда плелся, от страха спотыкаясь, кто угодно мог убежать!

В это время с другой стороны раздалось пугающее и неприятное уханье филина (все, как полагается, отметила про себя Надежда, подключились звуковые эффекты). Обернувшись в ту сторону, Надежда и остальные увидели медленно движущийся между могил, плавно плывущий по воздуху бледный силуэт — фигуру в белом саване. Надо сказать, зрелище было не из приятных.

Елена громко выругалась, Тимоха, у которого отношения с покойниками и прочей нечистью были явно напряженными, резко шарахнулся в сторону, споткнулся и свалился прямо в открытый фоб. Неустойчиво прислоненная крышка упала от сотрясения, закрыв его там. Для слабых нервов дебильного мордоворота это оказалось слишком, и он дико завыл.