Игорь Чубаха - Крестовый отец

Потрескивали дрова, нет-нет, как бывает во всех деревянных домах, где-то что-то само собой скрипнет или проскрежещет, иногда с трассы доносило рев проносящихся мимо тяжелых машин.

– Вчера я позвонил каждому из вас и зазвал на сегодняшнюю встречу. И сделал небольшую прибавочкой для каждого. Так, легкий намек, чтобы сложилась мысль, будто я срываю с кичи в бега. Иуда должен был задрыгаться, ведь хозяин убедил его, что Шрам из крытки живьем не вылузгается. А Шрам собирается на скок. Знает ли хозяин? Может и не знать, поэтому иуда обязательно должен был отсемафорить ему. Во-первых, предупредить, во-вторых, спросить, что же ему теперь строить.

Колобок переместился к Шраму. Взял пачку, что лежала перед Сергеем, выбил сигарету. Закурив, остался возле Шрама.

– Сработало.

И так в хибаре стояла тишина, теперь она застыла, как вода застывает в морозилке. Керосиновый огонь шалил тенями по стенам, пробегал по напряженным суровым лицам.

– Радикюль, куда ты звонил сразу после нашего разговора?

– Падло! – вскочил Багор. – Урою!

Рука зоновского знакомого Шрама рефлекторно метнулась к пустому сейчас карману брюк, в котором Багор обычно таскал финку.

– Сядь! – Шрам обошелся без крика, но его голос стоп-краном притормозил разгон зоновского знакомца. – Сядь, Багор и сиди, не прыгая.

Радикюль, попавший в пересечение взглядов, опустил голову к клеенке.

– Ну, чего, Радикюль?

– Ты же и так в курсе, Шрам.

– Ты ребятам объясни.

– В аэрофлотовскую кассу, – Радикюль оторвал голову от цветков на клеенке, чтобы пройтись глазами по глазам своих товарищей. Напарываясь в лучшем случае на недоуменный взгляд. Багор отвернулся и что-то прошептал, слышное одному ему.

– Слинять намылился, – выдавил сквозь зубы Петро.

– Нет, – спокойно ответил Витек. – Я хотел отправить семью. Когда Шрама взяли, я раздумывал над ситуацией. И пришел к выводу, что Шрама подставили, чтобы в тюрьме убрать, а нас собираются разгромить и прибрать наше дело. Я еще надеялся, что Шрам выйдет на волю и все образуется. Когда Шрам позвонил мне, и я понял, что он уходит в бега, то есть мы, скорее всего, останемся одни, мне стало ясно – не избежать войны...

«А иуда неплохо держится, – отметил Сергей, – глазом не моргнет. Верит, что выкрутится?»

– Вот я и надумал отослать домашних из города на месяц-другой. Все, чего еще сказать?

– Чего ж ты нам ничего не говорил? – выстрелил вопросом Жуф. А если бы оставался на кармане ствол, то мого быть и в натуре шмальнул бы.

Радикюль только пожал плечами.

– Семья – дело святое, – произнес Шрам. – А ты, Шатл, тоже к семье сорвался после нашего разговора?

– Я?! – вскинулся Шатл.

– За тобой проехали до Питера, а там ты умело оторвался.

– Кто это за мной ехал?

– Что поменяет, если ты узнаешь «кто»?

Обескураженные пацаны переводили взгляды с Радикюля на Шатла.

– Я не сразу сорвался. Почему сразу? – Шатл занервничал, заелозил по лавке. – Не срывался вообще. Вышел себе неспеша, сел, поехал. Не уходил... Ну, оторвался, да! Сидят на хвосте... Мало ли менты...

– Куда, тебя спрашивают? К кому помчался? – грозно надавил Багор. – Колись, паскуда!

– За паскуду с тебя спрос будет! – Шатл попытался встать, но на плечи, придавливая, упали руки Колобка, переместившегося ему за спину.

– Чего ты юлишь? – сказал Сергей, крутя кончик фальшивого уса. – Вываливай правду, деваться тебе некуда.

– Шрам, – Шатл приложил ладонь к груди, – бля буду, личные дела! Никакой подляны, свои заморочки. Разве ты их не знаешь?

– Ничего я не знаю, – покачал головой Сергей. – Говори. С кем и зачем встречался после нашего разговора?

Говорить Шатлу не хотелось. Но деваться, действительно, было некуда. И он начал выдавливать из себя слова:

– Недавно я подсел. На кокаин. Ну, вот вышла такая запара! Бля буду, соскочить хотел. Пробовал не раз, но срывался. В тот день тоже дома не было. А разобрало после твоего звонка, невтерпеж. Ну, и поехал за дозой. Затариваюсь в Питере.

– За марафетом гонял? – Багру захотелось уточнений. – У кого берешь?

Шатл не отреагировал на слова Багра.

– Марафет, значит – задумчиво проговорил Шрам. – Ты не рядовой бычара, ты на должности... Ладно, с этим после разберемся. Жуф!

Жуф сидел между Шатлом и Радикюлем. Он вырвал ноги из-под стола и попытался опрокинуться на спину. Наверное, задумывал прорываться к окну – а куда еще? – вышибать стекло подвернувшимся под руку тараном, хоть той же керосинкой, и драпать к машинам. Но упал он прямо в объятия Колобка. Колобок, чтоб забылись глупости, вывернул Жуфу руку и положил головой, как на плаху, на лавку.