Эрик Эмблер - Грязная история

Поначалу ему вообще было не до меня. Он был слишком занят проблемой заполучить обратно свою жену. Не знаю точно, как ему этого удалось добиться, но кой-какие догадки у меня есть. В Чанге объявились один или два корреспондента информационных агентств, и я полагаю, он сумел передать Кинку, что, если его жену не переправят к нему немедленно, он расскажет всю историю с подробностями. Для СММАК, которая в данный момент была легко уязвима перед лицом мирового общественного мнения и старалась приукрасить дело так, чтобы от нее несло на версту розами, такая угроза кое-что да значила.

Какие бы каналы ни были пущены в ход, дело выгорело. Барбара Уилленс появилась через три дня. Ее переправили через зону «Б», эвакуация которой еще не была завершена.

Именно от нее я получил в конце недели урок этики большого бизнеса, который, возможно, перевернул всю мою жизнь.

Ее муж отправился на совещание в столицу, а мы сидели с легкой выпивкой на веранде отеля. Я был впервые наедине с ней с той ночи в подготовительном лагере.

– Жаль, что не все получилось так, как планировалось, Артур, – сказала она.

– Я старался, как мог, миссис Уилленс.

– Адриан мне так и сказал. Жалко, вышло не так уж хорошо.

Мне ее тон показался слишком прохладным. В конце концов, именно она говорила, что мои дела могут здорово поправиться.

– Очень жалко, – сухо сказал я. – Если бы я сделал меньше или совсем ничего, я бы сейчас был на стороне, которая выиграла.

– По их условиям – да. – Она приятно улыбнулась. – Вы не часто выигрывали, Артур, не так ли?

Что за вопрос мужчине!

– Я выжил.

Ответ, казалось, ее позабавил.

– Что же, можно полагать, это тоже своего рода выигрыш. Но если это вам принесет утешение, знайте: вы и сейчас не потеряли ничего.

– Не считая моей работы на СММАК.

– Ну, в любом случае ее хватило бы ненадолго. Вы ведь, наверное, знаете, что будет дальше?

– Скорее всего, Угази и Махинди вступят в войну. Она покачала головой.

– Ничего подобного. Воевать уже не за что. Игра закончена. УМАД и СММАК пришли к соглашению.

– К соглашению! – Мне подумалось, что она шутит.

– Для согласования деталей на переговорах в Женеве может понадобиться некоторое время, но в принципе дело решенное. Этот кусочек земли с редкими рудами компании будут разрабатывать совместно. Угази и Махинди получат каждая свою долю отчислений. В качестве компенсации УМАД примет участие в операциях СММАК по перевозке руды.

– А как же правительство Угази?

– Кого интересует правительство Угази? Оно потеряло маленький клочок земли и приобрело такой же. Кто может изменить ситуацию? Вооруженные силы Угази? Они бессильны. Организация Объединенных Наций? Про нее и вспоминать нечего. Международный суд в Гааге? Между Венесуэлой и бывшей Британской Гвианой вот уже больше полсотни лет продолжается пограничный спор из-за залежей полезных ископаемых. Международный суд не смог его решить. А этот спор не продолжится и пятидесяти дней. И все очень просто. Так решили УМАД и СММАК.

– Да какое право они имеют решать? – После всего, что я пережил, от одной мысли, что эти паразиты спокойно сидят в Женеве и решают, как поделить награбленное, у меня все закипело внутри.

– А кому еще решать?

– Этот клочок земли с редкой рудой принадлежит Угази. Его у нее украли.

Она терпеливо вздохнула.

– Мы говорим о бизнесменах, Артур, а не о бойскаутах. УМАД принадлежало кое-что, приглянувшееся СММАК. Эта компания сделала нечто вроде заявки, которая выгорела. Она загребла свой клочок земли и теперь имеет все основания быть довольной. Поначалу угазийцы могут поворчать, но когда они начнут получать свою долю отчислений, то тоже останутся довольны. Что здесь плохого?

– Ничего, миссис Уилленс, – сказал я сухо. – Этак можно оправдать любой грабеж среди бела дня.

Она рассмеялась.

– Оказывается, вы моралист, Артур, – сказала она. – Не заказать ли еще по стаканчику?

Меня в свое время называли по-разному, но только не моралистом. Я не был уверен, нравится ли мне такое прозвище. Я почувствовал себя несколько глуповато.

Со мной иногда случаются странные вещи. Когда меня заставляет чувствовать себя глуповато женщина, особенно смазливая, я начинаю задумываться всерьез и составлять планы. Не в том смысле, чтобы отыграться на ней, а в том, чтобы отыграться на окружающем мире и поправить свои делишки.

Любопытно, что на деловую мысль меня навела пачка паспортов в моей походной сумке.