Вячеслав Денисов - Месть по закону

– Здравствуйте! Наша фирма (какая фирма?..) сегодня празднует юбилей и в честь этого решила сделать вам подарок! Совершенно бесплатно вам дарятся очень нужные вещи...

Далее из пакета в вашу сумку руками отрока перекладываются следующие вещи: «вечные» стельки для обуви, поднимающие потенцию у мужчин и либидо у женщин, пластмассовый секатор для обрезания ветвей с «повышенной» режущей способностью, шланг для «отсасывания» бензина из бака чужой машины и справочник по сопромату, изданный на пушту. Очень нужные вещи для россиянина. То есть – совершенно необходимые. Но вы рады, потому что они упали в вашу сумку на «халяву». После этого вас еще раз поздравляют и, как только вы собираетесь уходить, уже начав ломать голову, у кого из знакомых день рождения раньше , вам сообщают главное – нужно всего пятьдесят долларов за оправдание почтовых отправлений. Поразительно, но некоторые лезут в кошелек – ведь неудобно возвращать из сумки подаренные вещи. На этом раньше делали большие деньги. Но сейчас народ стал то ли поприжимистее, то ли поумнее. Так что в последнее время все чаще и чаще встречаются распространители то с синяком под глазом, то с распухшим ухом. Кидать становится все труднее и труднее. А все от чего? От незнания главного принципа «кидалы» – никогда не повторяйся.

Тем не менее на пиво парням хватило. Поймав пространный взгляд Антона, один из них, надеясь на последнюю удачу за день, приподнялся на лавке, но Струге жестом «придавил» того к лавке. Тот спокойно уселся и принялся за свое «Очаковское».

Антон сидел в глубине сквера, чувствуя на себе тень огромного дуба, и с сожалением думал о том, что даже здесь, вдалеке от тех, из чьего поля зрения он пытался выскользнуть, не может оставаться в безопасности. Он сразу принял решение – не заходить с ходу в дом Вострикова. Опыт последних дней подсказывал ему, что «торопляемость рождает ошибляемость». Так любил говорить его коллега по прокуратуре Вишняков, когда к нему в кабинет заходили потерпевшие по изнасилованию с требованием принять у них заявление. Он работал в прокуратуре давно, поэтому хорошо знал, что такое «заявление об изнасиловании». Именно так и заканчивались девяносто процентов таких заявлений.

– Завтра вам ваши насильники заплатят денег, и вы придете ко мне, чтобы забрать ваше заявление, – говорил он в «тех самых» девяноста случаях.

«Да как вы смеете!» – кричали ему возмущенные жертвы и на следующий день, скромно стуча в дверь, заходили к нему в кабинет и просили похерить дело.

– Да... – пробормотал Антон. – Все правильно. Торопляемость рождает ошибляемость.

Ему некуда было пойти, не к кому обратиться. Тех, кого он знал и любил, он не хотел «выводить на сцену» и вводить в эту непонятную игру. Риск – дело благородное только тогда, когда ты рискуешь самим собой. А на что способны люди, открывшие на него сезон охоты, он уже убедился, и нет сомнений в том, что это только начало. Весь прежний ход жизни оборвался, как нижняя гитарная струна под мощным ударом медиатора. Все стало по-другому, стало неожиданно и болезненно, и Струге был вынужден признать, что он к этому оказался не готов. Из следователя прокуратуры преобразоваться в судью оказалось гораздо проще, нежели из судьи превратиться в жертву. Мир сдвинулся и принял неясные очертания...

Антон едва заметно вздрогнул, когда в кармане куртки раздалась телефонная трель. Даже не думая о том, кто его мог побеспокоить, он вынул аппарат.

– Слушаю.

– Здравствуйте, Антон Павлович. Вы меня абсолютно не знать, но я думаю, вам будет интересно со мной встретиться. Я кое-что знать о вашей проблем, я бы мог...

– Остановитесь, – прервал голос Струге, удивленный английским акцентом говорившего. – Кто вы?

– Я есть ваш друг. Я хотеть...

– Назовите себя.

– Я боюсь, что мое имя вам ничего не скажет. Все потом. Не перебивайте меня, Антон Павлович! Вам угрожает опасность. Не перебивайте! Вы сейчас сидите в сквер на лавочка, и я вас видеть. Но вас видеть еще несколько человек, кроме меня. Думаю, что они вам не звонить. Думаю, они ваш неприятель. Я немного в курсе ваших проблем и хочу вам помочь. Я преследовать свой интерес, поэтому совершенно безопасен для вас. Постарайтесь незаметно уйти из сквер и к девятнадцати часам быть в кафе-бар «Ландыш». Вы знать, где это?

Антон, пока неизвестный наговаривал ему информацию, быстро соображал. «Подставой» это быть не могло по ряду причин – можно было найти для этого кого-нибудь с менее подозрительным и внушающим недоверие акцентом. К тому же человек сообщил о том, что за ним следят. И, главное, неизвестный не использовал в разговоре того, что могло бы внушить Антону хоть каплю доверия. И это было основным. Подсознательно человек, вырабатывающий у другого доверительное к себе отношение, пытается найти близость интересов, общих знакомых, напоминания о прошедших событиях, которые могли бы их объединять. Но незнакомец бросил несколько фраз, которые могли лишь начать процесс вбрасывания адреналина в кровь, обострив чувство опасности. Парадоксально, но именно поэтому Струге успокоился.