Владимир Колычев: Невеста мафии

И еще меня спасла Лидочка. Она подобрала с земли мой пистолет-пулемет и со всех ног ринулась на штурм вертолета. Возможно, у Пальмира и возникла мысль закрыть и заблокировать дверь, но Лидочка не позволила ему сделать это: слишком стремительной была ее атака. Сначала она выпустила в салон короткую очередь, а затем забралась внутрь сама.

Перед глазами у меня качалось и расплывалось красное марево, рот был заполнен кровью, дышал я через силу, сознание по нисходяще-закручивающейся спирали ввинчивалось в черную и страшно шумящую пропасть. Но все же я нашел в себе силы, чтобы встать на ноги и преодолеть кажущийся бесконечным путь к вертолету, чьи лопасти уже с грохотом вращались у меня над головой.

К счастью, небольшой дощатый трап перед посадочной дверью был еще не убран, и только благодаря этому я смог забраться внутрь вертолета. Лидочка стояла, прижавшись спиной к иллюминатору, одной рукой она держала на прицеле пилота, другой принимала у него пистолет. На ее губах играла улыбка, которой она приветствовала это добровольно-принудительное разоружение. Но ее радость растворилась в недоуменной гримасе, которой она восприняла мое появление.

Мне пришлось переступить через мертвого Пальмира, чтобы добраться до кресла, за которым стоял ящик с грузом. Это отняло у меня последние силы, и только каким-то чудом я смог дотащить свое тело до кресла. Правда, удержаться на нем я не смог и сполз на пол, скользнув ногой по лужице крови, вытекающей из-под головы убитого.

Вертолет угрожающе взревел, завибрировал, но мне уже было все равно. Я бы ничуть не испугался, если бы узнал, что мы вот-вот взорвемся. Гаснущее сознание уже не воспринимало никакие раздражители – ни внешние, ни внутренние. Если умру, так тому и быть…

И все же я пришел в сознание. Боль жгла меня изнутри, давила грудь, но происходило это как-то мягко и даже приятно. В душе суматоха, но не волком выть хочется, а в медные трубы дуть от непонятного восторга. Казалось, что тяжелое ранение было наградой за те страдания, которые я претерпел в тайге. Ведь там меня мучили не только голод, гнус и усталость. Я хотел чего-то такого, от чего моя душа могла бы развернуться и заиграть диковинной гармонью. Что-то вроде этого и происходило сейчас со мной.

Я попробовал пошевелить рукой, но не почувствовал ее. Мышцы непослушные и тяжелые, будто чугунные. И ноги мне тоже не повиновались. Но меня это почему-то обрадовало. Параноидальное какое-то ликование… Что же со мной такое происходит?

Вертолет мелко лихорадило и болтало от турбулентных завихрений, я полулежал на разобранном кресле, а рядом со мной сидела Лидочка. Автомат ее был направлен в сторону пилота, а глаза смотрели на меня.

– Очнулся? – злорадно спросила она.

В салоне было шумно, но девушка говорила громко, и я отчетливо слышал ее голос. Ответить, правда, не мог, спазм сжимал мне горло…

– Ничего, еще немного поживешь. Пока доза не выйдет.

Она заметила вопрос-восклицание в моих глазах и ядовито усмехнулась:

– Я тебе укол сделала. Догадайся, какой?

Я кивнул. Потому что сообразил, что Лидочка ввела мне в вену тот самый наркотик, который держал меня в плену столько времени. Именно его мне и не хватало в последнее время. Именно поэтому рана в груди не доставляла мне изнуряющих страданий. Пока не доставляла. Когда закончится действие наркотика, я снова окажусь в объятиях смерти, и она уже не выпустит меня.

– Ты сообразительный мужик, Петрович, – в ехидной улыбке скривила губы Лидочка. – Потому и не стал ждать, что я потащу тебя за собой…

Я согласно кивнул. Было у меня большое сомнение, что Лидочка возьмет меня с собой в полет, поэтому я и превозмог себя, чтобы забраться в салон вертолета. Правда, усилия мои были тщетными. Как я ожидал, Лидочка показала свое истинное лицо.

Врала она про интуицию. И про то, что находилась в рабстве у Пальмира. И не Инна была надсмотрщицей над ней, а наоборот. Рабыня созрела для того, чтобы сбросить с разума оковы и открыть мне глаза на Лидочку, за то и пострадала…

Слишком много несоответствий было в поведении Лидочки. А на одной из стоянок, по пути к Огоньку, я незаметно сунул руку в карман Лидочкиного плаща и обнаружил там выкидной нож с мощным клинком. Тогда мои догадки и получили наглядное подтверждение.

Теперь я понимал, почему охранник, которого я допрашивал в бараке, все время посматривал на Лидочку. Она подавала ему знаки за моей спиной, тем самым наводила его на правильные ответы. Она снова повела со мной игру, но на этот раз роль ключевой фигуры решила взять на себя. В конце концов ее замыслы привели нас к золоту. Она все продумала, просчитала и теперь могла праздновать победу.