Федор Московцев - M&D

Она долго говорила, – и пока они шли по лужайке среди отдыхающих, и когда остановились напротив кафе, и стояли, обнявшись.

– Ты рядом, но мне кажется, что мыслями ты не со мной, – сказала она. – И вообще, я не видела ещё, чтобы твои глаза смеялись. Ты – хороший, но ты очень грустный герой.

– Нет же, я весь тут рядом, с тобой. Мне очень хорошо, поверь.

– Ты даришь удовольствие, но не всегда испытываешь его сам.

– Имоджин… я не знаю. Я, наверное, ходячая грусть. Просто не могу расслабиться, иногда… часто я чувствую сильное напряжение, с которым не могу справиться.

Она потянула его в кафе:

– А-а-а! Я знаю одно средство – тебя надо напоить как следует. В пьяном виде ты трезв и адекватен.

Это было уютное заведение с живой музыкой. На сцене буянил цыганский панк-оркестр. Звучали разбитные вариации на тему восточноевропейской музыки.

Имоджин сразу попросила официанта принести бутылку Tokaji Aszu и приступила к изучению меню. Андрей выбрал ягненка, тушеного с эстрагоном, она, поколебавшись – мясо по-татарски.

– На этот раз ты определилась очень быстро.

– Терпеть не могу шницель, – ответила она, как будто единственной альтернативой мясу по-татарски был венский шницель.

Андрей признался, что тоже ненавидит всё, что готовится в сухарях, да и вообще в любой панировке.

– Ну, не всё – у нас готовят paprikas csirke, рекомендую. Это курица, обжаренная в сметане с паприкой. Не понимаю вегетарианцев – разве можно обходиться без мяса.

– Гламур и Гоморра.

– Что? Ты всего лишь стакан вина выпил.

– Отказ от мяса – это поза, показуха, пропаганда, наебалово, или элемент имиджа. Всё, что угодно, только не реальный образ жизни. Так всегда и везде – если что-то громко говорят, значит, всё наоборот. Такой вот вегетарианец днём давится силосом перед телекамерой, а вечером лопает мясо от пуза. Или Дэвид Бэкхем, например: своей внешностью перепидорит любого пидора, хотя на самом деле он махровый гетеросексуал. У меня вообще такое мнение, что голубых в природе нет. Они существуют только на страницах журналов, в книгах, в телевизоре.

Так они болтали, смеялись, пили вино, а когда принесли горячее, Имоджин спохватилась:

– Я совсем забыла одну вещь! В тот день, когда мы познакомились – боже, мне кажется, прошла целая вечность! – помнишь, ты позвонил мне, а я смотрела фильм.

Андрей кивнул.

– Я готовилась к твоему приходу, и недосмотрела. Хотела позвонить Илоне, чтобы узнать, чем всё закончилось, и забыла.

– Так позвони, киношная твоя душа.

На некоторое время она сосредоточилась на еде, потом сказала:

– Я всё думала, думала, что же было у них там дальше.

Андрей застонал от удовольствия.

– Мясо – чумовое, обожаю венгерскую кухню, это моя подлинная страсть! Средоточие мяса, специй, тушеных овощей!

– Я хочу узнать концовку, darling, мне очень любопытно. Девочка-ангел целует маму в десны, а потом колбасит заправщиков – так, что мозги по углам; а её парень, с виду отморозок, пускает слюни до пола.

И она пересказала начало фильма. Выслушав, darling предложил позвонить Илоне и всё узнать. Затем допил вино, отодвинул пустую тарелку, и попросил Имоджин, чтобы она объяснила официанту про курицу в сметане и паприке.

– Это называется paprikas csirke.

– Да, пусть принесет паприкаш.

Когда она заказала ему это блюдо, а себе – лечо, Андрей показал официанту на пустую бутылку:

– Повторите ещё токайское.

– Нет, мы сделаем не так, – решила Имоджин, когда официант ушёл.

И замолчала.

– Открой мне страшную тайну – как?! – наблюдая за тем, как она расправляется с мясом, спросил Андрей. – Позвоним продюсеру?

– Нет, – ответила она, глядя на сцену. – Ты выскажешь свою версию, я – свою, потом мы позвоним и узнаем, у кого из нас лучше интуиция.

Когда принесли вино, Андрей попросил бальзам «Уникум».

– Заполировать, – объяснил он Имоджин.

– Не понимаю, как ты его пьёшь в чистом виде, в нём же градусов семьдесят. И ты что-то сказал про полироль – это какой-то русский жаргонизм или варваризм?

– Алкоголизм! Это когда для оттеночного послевкусия поверх одного напитка заливают другой, как правило, менее крепкий – вино после водки или коньяка, или же пиво после рома; количество этого второго напитка должно быть меньше, чем первого.

И он опрокинул стопку «Уникума», который приятно обжег горло.

– Ну вот, теперь хоть ясность какая-то. Говоришь, подбородок этого маньячины дрожал, потом он как-то исступлённо тискал девушку…