— Да черт с ним, с роумингом, — с горячностью произнес Андрей. — Я соскучился. Мяу.
— Кот. А я не соскучилась, что ли? Вот возьму, брошу все и примчусь в твою Андорру.
— Это мысль!.. Хотя ты ведь и так на следующей неделе собиралась. Визу оформила?
Вера на мгновение запнулась.
— Понимаешь, тут у меня… В общем, у подруги, Лизы Романовой, на работе проблемы. Пока не знаю…
— Ну так давай, — бодро сказал Андрей. Немного преувеличенно бодро. — Решай проблемы, а потом сразу ко мне.
Конечно, он ее никогда не упрекнет. Хотя Верино вечное стремление восстанавливать справедливость в радиусе эн километров вокруг себя могло надоесть кому угодно. Она это прекрасно понимала. Вот бывший муж, например, при словах «внеочередной пациент» или «я распутываю одну житейскую ситуацию» заводился с пол-оборота. Андрей не такой, он не одноклеточный.
— Ладно, — сказала Лученко. — А может, ты ко мне на выходные?
Теперь запнулся Двинятин.
— Понимаешь, заинька, — проникновенно выговорил он. — Работа. Труд. Пахота. Ну как тебе объяснить?..
— Да-да, — не удержалась заинька. — Это же только ты работаешь, а я так, плюшками балуюсь.
— Гм… Слушай, а я за тебя, между прочим, беспокоюсь. — Верный своей тактике менять скользкую тему, Андрей заговорил о другом. — У вас же там дикая жара. Все информационные средства в один голос кричат: караул, в Европе такого еще не было, люди мрут… И тому подобное.
— Надо же, я и не знала…
— Я тоже не очень верю. Но ты смотри там, осторожненько.
— Так тогда я за тебя тоже волнуюсь! Это же ты в Европе, а не я.
— Нет, в Андорре прохладно. А ты на улицу шляпу надевай соломенную. Воду пей.
— Спасибо, доктор! Из мисочки лакать, да?
В таком духе они поговорили еще пару минут. Потом с вздохами попрощались и отключили связь.
Сразу стало пусто. Эхо Андреева голоса отдавалось в сводах черепной коробки, пробуждая уснувшую было мигрень. Пусть бы уж голова болела, лишь бы любимый голос не умолкал. Но он затих.
И зачем она, дура, съязвила насчет его работы? Забыла на секунду, что у мужчин все иначе устроено. А еще называется дипломированный психотерапевт!.. Да уж, как другим советы давать, так она умная. А в личной жизни то и дело натыкаешься на те же грабли, что и все бабы. Грабли тех же параметров: высоты, увесистости и твердости.
Пора бы запомнить наконец: когда мужчина не с тобой, когда он работает — это для тебя. Так он считает. То есть ушел на охоту за мамонтом, месяц где-то шатается, ты сидишь и считаешь часы без него. Ругаешь бесполезные минуты. Тебя заполняет одиночество. Воображаешь, что мамонт ему нужнее, чем ты. Потом он является с кусками мяса, счастливый и довольный, а ты ему: сколько же можно, скотина, я тут одна пропадаю, ты меня совсем забросил! Он в полном недоумении. Чтоб объяснить, рассказывает тебе каждый свой день: как он сидел в засаде, бежал, мок под дождем, сгорал под солнцем… А ты не слушаешь. Если и слушаешь — не понимаешь. Он тебе нужен просто рядом. Без мамонта. Без любой добычи.
Вот она, ошибка! Женский инстинкт заявляет: он нужен тебе для тебя же самой. Не поддаваться инстинктам следует, а позволять мужчине, для которого главное результат, побегать за этим результатом и вернуться.
Если будешь почаще вспоминать свои собственные заповеди, Верочка Алексеевна, то и будешь счастлива в личной жизни…
Она взяла с журнального столика пульт и включила телевизор. Громкий звук ударил по барабанным перепонкам, Вера болезненно поморщилась и сделала тише. Пара молодых людей, девушка и юноша, сочувственно глядя на нее, по очереди рассказывали новости. Они сводились к одному: караул, люди, что делается, жара в Европе убивает сотни людей. Би-би-си сообщает, что в Румынии и Венгрии из-за среднесуточной температуры выше тридцати градусов умерло пятьсот человек. Ох и врут, наверное… В Болгарии зафиксировано сорок пять градусов, м-да… Тепловые удары, перебои в работе сердечнососудистой системы — это все Вере знакомо. Сама видела. Особенно пожилых жара косит. Им бы сидеть дома да водой обливаться, а они — на рынок, за продуктами. В самый поддень. И потом хорошо, если их увозят врачи «скорой помощи». А иногда так и остаются лежать, накрытые, пока спецмашина не заберет.
Может, потому и болит у Веры голова так сильно… Не от жары — от страха человеческого, растворенного в горячем воздухе.
Действительно, бросить все, что ли, и махнуть в прохладную страну лыжников? Закончить период «ходить-на-работу-и-с-работы», и пусть наступит период «любить-и-быть-любимой». Заявление об отпуске доктора Лученко В. А. уже подписано. И на улице Дегтяревской в посольстве Испании виза получена. Лету до Барселоны три с половиной часа, какие проблемы?
Читать дальше