Владимир Колычев - Я промазал, опер – нет

– А ноги длинные? – в недобром предчувствии спросил я.

– Да, длинные, – кивнула девушка.

– И быстрые?

– Да, быстрые, он очень быстро побежал. А вы откуда знаете?

На этот вопрос я ответил, но ни ей, а Дарье Борисовне, которая с ожиданием смотрела на меня. Ей еще больше хотелось знать, откуда у меня информация про длинные и быстрые ноги.

– Меднянского такой ногастый застрелил. И куртка с капюшоном тоже была. Кстати, такая же синяя. И очки были, и парик...

– Он что, правда, киллер? – большими глазами посмотрела на меня девушка.

Она боялась, но любопытство, казалось, пересиливало страх.

– Все может быть, – уклончиво ответил я. – А вас он видел?

– Нет. Мы вон там стояли! – Паренек махнул в сторону сиреневого палисадника, примыкающего к высотному дому справа. – Стояли, на дорогу смотрели. Ну и все видели... А ему не до нас было. Он пистолет бросил и дальше побежал.

– Куда он его бросил? – спросил я.

Не нравилось мне все это, ох как не нравилось. Выстрел в голову, брошенный пистолет с глушителем. Снова заказное убийство. И снова в нашем районе. Все те же длинные и быстрые ноги, синяя куртка, лицо под капюшоном, солнцезащитные очки.

Паренек подвел меня к месту, куда, по его наблюдениям, упал выброшенный пистолет. Газон действительно был запущен: свежая трава бурно прорастала сквозь прошлогоднюю некошеную – попробуй что-нибудь найти в этих зарослях. Я попробовал. И нашел, но не сразу, а минут через пятнадцать.

«ПБ» – пистолет бесшумный, на основе обычного «макарова» с заводским глушителем. Главный недостаток – шумный стук затвора при стрельбе. Да и пробивное действие не очень сильное. Поэтому киллеры не очень-то ценили такое оружие.

– Ну что там у тебя? – спросила подошедшая Дарья Борисовна. – Нашел пистолет?

– Нашел. Пусть пока полежит.

– А я в сумку заглянула. Деньги и документы на месте...

– А убийце не нужны были деньги. Ему нужна была смерть. Вернее, не ему, а заказчику...

– Интересно знать, кого убили? – тускло, с трагическим затуханием в голосе спросила она.

– Женщину. Обыкновенную русскую женщину.

– Почему русскую? Может, она китаянка?

– Все равно жаль. А почему именно китаянка?

– Потому что есть в ней что-то восточное. Смотри, какая красивая!

Она показала мне раскрытый паспорт покойницы, ее фотографию. Она действительно была слегка похожа на китаянку. Восточная внешность, большие раскосые глаза, очаровательные черты лица, мягкая от души улыбка.

– Зовут Елена.

– Русское имя.

– Отчество – Степановна. Фамилия Хворостова.

– Знакомая фамилия.

– В графе семейное положение указан муж – Хворостов Роман Евгеньевич.

– А место его работы не указано? – озадаченно поскреб я щеку.

– Нет... Я ему уже позвонила, – скорбным тоном сказала она.

– Кому?

– Подполковнику Хворостову... Это его жена...

Не любил я этого типа, но зла ему тем не менее не желал. И мне искренне было жаль, что у него в семье случилось такое горе. Но видеть его при этом здесь не хотел. Прежде всего потому, что Хворостов мог банально помешать следственным действиям. Вдруг истерика с ним приключится, труп жены бросится обнимать, а это сейчас делать никак нельзя.

– А вот это ты зря: он здесь нам не нужен...

– Но я должна поставить его в известность.

– В РУБОП не звонила?

– На этот раз обойдутся.

– А я бы их огорчил. Боюсь, что Меднянского не Заварский заказал. И там синяя куртка, и здесь, и ноги длинные... И пистолет, возможно, один на двоих... Возможно, два дела в одно придется объединить...

– Не верю я, что между Меднянским и женой Хворостова может быть какая-то связь...

– Может, и не было никакой связи. Может, и киллеры разные. Надо во всем разобраться...

Сначала к месту происшествия прибыл наряд патрульно-постовой службы, выставил оцепление. Затем появилась оперативно-следственная бригада с неизменным дядей Ваней в своем составе.

– Снова заказное? – удивленно и даже с упреком посмотрел на меня криминалист, как будто я организовал это убийство.

Ответить я не успел, потому что рядом с нами под скрип тормозов остановилась серебристая «Тойота». Глянув на лобовое стекло, я увидел прилипшую к нему изнутри голову.

Торможение оказалось настолько резким, что водитель уткнулся лбом в стекло. Выбить его не смог, но и убирать голову обратно не спешил, как будто нарочно хотел остаться в этом положении. Что-то неладно с ним...

Но вот водитель все-таки отлепил голову от стекла, с ожиданием боли на лице осмотрел пространство впереди себя. И, увидев лежащую на земле женщину, скривился так, будто кто-то всадил ему нож между лопаток. Зажмурив на какое-то время глаза, он рывком покинул машину и направился к мертвой женщине.