Валерий Ильичёв: Прощание с облаками

Грош находился в камере уже третий день. Схватить большой срок по делу о рэкете ему не хотелось. Когда адвокат Розанов предложил идти в сознанку, он здорово разозлился.

— Плевать я хотел на все их улики. Пусть братва нажмет на терпилу.

— Да где они возьмут этого твоего терпилу, если милиция его надежно спрятала? — зло огрызнулся адвокат, обидевшийся на обращение к нему — пятидесятилетнему человеку на «ты».

А Грош был в злобном нетерпении:

— Слушай сюда! Я в сознанку не пойду, Нам надо дело развалить. И тут все дело в терпиле. Если этот лох признает, что был должен и мы требовали свое законное, то дело прикроют. Добейся моего освобождения под подписку. Пять кусков зелеными получишь.

Грош врал, рассчитывая в случае освобождения скрыться так, чтобы его не только адвокатишко хилый, но и менты разыскать не могли.

Заметив нерешительность адвоката, Грош, наклонившись вперед, зашептал:

— Пойдешь в кафе «Мандарин», найдешь Кучума, Он авторитет, и ребята у него крутые. Пусть все устроит с потерпевшим.

— А зачем ему это? Ты что ему брат или сват?

— Скажешь, если он это для меня не сделает, то пусть готовится к жаркой бане вместе с двумя друзьями и четырьмя знакомыми. Запомни и скажи это слово в слово. Понял?

Розанов вышел из следственного изолятора в смятенных чувствах. Он понимал, что Грош в сущности пешка, и только страстное желание выйти на свободу заставляет его шантажировать такого авторитета, как Кучум.

«Но что означают его слова о жаркой бане? Тут явно что-то не так. Ох, не хочется мне тащиться к этому Кучуму. Но сумма, обещанная Грошем, заставляет рисковать».

Если бы он знал, что Грош намекает на разборку в сауне, когда Кучум с двумя своими боевиками «замочил» ставшего ему поперек дороги Пыжа и его охрану, то поостерегся бы идти на эту встречу.

В указанном Грошем кафе его встретили неприветливо, бармен деланно удивился: «Мы здесь никакого Кучума не знаем. Вы, наверное, ошиблись адресом».

Не желая терять времени, Розанов протянул свою визитку: «Я адвокат и ищу его, чтобы передать привет от Гроша. Пусть мне позвонит: это в его интересах».

И Розанов, положив на столик визитную карточку, вышел из кафе. Он знал, что ему позвонят.

С трудом проснувшись на следующее утро, Розанов первым делом подумал: «Я дома. Это уже хорошо!» После пьянки он с трудом вспоминал события предыдущего дня. Вечером, не дождавшись звонка от Кучума, поехал к своей давней любовнице Тоньке. Но едва переступил порог её квартиры, как туда внезапно нагрянула веселая компания сослуживцев. Среди них был худощавый человек в очках с золотой оправой. Тонька, отведя Розанова в сторону, сразу предупредила, что это её начальник, ему она отказать не может и потому на сегодняшнюю ночь Розанов не должен на неё рассчитывать.

«Вот почему я так напился! — вспомнил Розанов. — Стоп: чуть позже на квартиру к Тоньке пришла какая-то юная особа и я к ней прилепился. Даже назло Тоньке целовался прямо за столом с этой девахой. Как же её звали?»

И тут Розанов, попытавшись натянуть на себя чуть сдвинувшееся в сторону одеяло, протянул руку и наткнулся на лежащее рядом тело.

В испуге он приподнялся на локте и увидел рядом с собою вчерашнюю юную особу.

Взглянув на её пухлые, причмокивающие во сне губы, Розанов пришел в крайнее раздражение: «О, Господи! Еще не хватало связаться с ребенком. Ей, небось, лет шестнадцать!»

И тут девушка, проснувшись от его пристального взгляда, бесстыдно откинула одеяло с голого тела.

— Ах ты мой сладкий папашка. Ты ночью выступил великолепно. Я опять хочу!

Но Розанов отстранился, в голове стучало молотком.

Пройдя в ванную, он взглянул в зеркало: «И что ты, старый пень, никак не угомонишься?! Ну ладно опытная Тонька, а то девчонку приволок к себе. Ни хрена не помню. Сейчас приму душ и разберусь с ней, выгоню к чертовой матери».

Придя в себя, он выключил водяные струи и вышел в комнату. Девушка, прикрыв бедра простыней, ничуть не смущаясь, выставила полные груди и с любопытством наблюдала за доставшимся ей в эту ночь мужчиной.

— Слушай, Вадим. Кто из нас лучше, я или моя тетя Тоня?

«Так значит она племянница Тоньки. Ну и ну! Что спьяну не наделаешь!»

Телефонный звонок пресек его намерения залезть снова в постель, где нежилось юное создание. Собеседник на другом конце провода говорил грубовато-приказным тоном: