Дэнни Кинг - Школа для негодяев

Вот гад ехидный. Хорошо еще, он не знал, что на самом деле каждому пришлось всего по четыре фунта с хвостиком, ни туда ни сюда. Однако это не имело значения. Мы заварили всю кашу, чтобы выжать сколько-то денег из предков, и, самое главное, сделали то, чего делать было нельзя, а это зачастую уже само по себе является наградой.

— Вспомните принцип Гафина! — воскликнул Шарпей. — Неужели вы ничему не научились?

— Простите, мистер Шарп, — подал голос Шпала, — какое отношение к принципу Гафина имеет вчерашний футбольный матч?

— Самое прямое. Взвесьте, что вы приобрели и что потеряли.

— А что мы потеряли? — поинтересовался я.

— Доверие. Вы могли завоевать чуточку доверия, загладить старые грехи, показать, что начали с чистого листа. Поверите или нет, но вы сами определяете, какой будет ваша дальнейшая жизнь. Пока что вы этого не осознаёте, но прошлые поступки жерновами будут висеть у вас на шее, и ради жалких пятнадцати фунтов вы упустили такую прекрасную возможность! Молодцы, поздравляю. — Шарпей закончил монолог, качая головой, хотя никто из нас не понял, о чем он вообще толковал.

Пожалуй, в этом-то и заключался смысл.

Грегсон отнесся к нашей афере менее снисходительно и специально собрал у себя старост всех четырех комнат.

Я, Шпала, Биг-Мак и Конопля уже полчаса сидели перед дверями его кабинета, лицезрея мисс Говард. Сегодня она надела особенно облегающую блузку, поэтому ложбинка между грудями прямо-таки бросалась в глаза. Мы молча наблюдали, как мисс Говард вместе со своим бюстом перекладывает бумажки, а когда она вдруг начала точить карандаш, у меня в штанах едва не случилось маленькое происшествие.

— Кто из вас плохо себя вел, мальчики? — строго спросила мисс Говард, изогнув красивую бровь.

— Я, — сглотнув, ответил Биг-Мак.

— Понятно. Как вы думаете, что ждет маленьких мальчиков, которые плохо себя ведут? — обратилась она ко всем сразу.

Об этом я не имел ни малейшего понятия, но очень хотел узнать.

— Что? — спросил Шпала, почти с мольбой в голосе.

— Маленьких мальчиков, которые плохо себя ведут, я не пускаю вечером к себе в спальню и не разрешаю играть со мной в карты.

— А-а-э-э?.. — вырвалось у Биг-Мака, и в этом возгласе сосредоточились все наши невысказанные мысли.

Играть в карты? С мисс Говард? Вечером? У нее в спальне? Ну ни хрена себе! Когда такое было? Лично я и не подозревал об этой возможности. Интересно, кто из наших приходил к ней в спальню вечером да еще играл в карты? И на что они играли — на деньги, выпивку или на раздевание?

К сожалению, мы не успели получить ответы на все эти актуальные вопросы, поскольку Грегсон высунулся из-за двери и позвал нас в кабинет.

Шпала, Биг-Мак, Конопля и я быстренько поправили приборы в штанах, нашли в кабинете четыре относительно крепкие опоры, чтобы прислониться, и только после этого спросили директора, в чем дело.

— В мистере Данлопе, — ответил он. — Кто из вас знал, что его отец — коп?

Мы единодушно пожали плечами.

— А что тут такого? — нашел смелость поинтересоваться я.

— Что такого? — переспросил явно встревоженный Грегсон, на несколько секунд задумался, прикусив губу, а потом завел бодягу про доверие, вольные методы, слежку и полицейских. — Как вы знаете, в нашей школе применяются не традиционные способы обучения, — зачем-то напомнил он. — Как же нам создать общую атмосферу спокойной уверенности и открытости, если вы — точнее, мы, — боимся даже открыть рот, а все, о чем здесь говорят, передается в полицию сынком копа? Так не пойдет. Совсем не пойдет.

Мы переминались с ноги на ногу и ждали продолжения, но Грегсон лишь потер лоб и что-то пробормотал себе под нос.

— Сэр, с вами все в порядке? — осведомился Биг-Мак.

— Что? В порядке? Нет, конечно! Из-за этого случая школу вообще могут закрыть.

— Разве вы не знали, что отец Рыжего работает в полиции? То есть я хотел сказать, вы же, наверное, встречались с ним, как с остальными родителями? — выразил недоумение Шпала.

— Встречался, но своей профессии он тогда не назвал и, разумеется, явился не в форме. Неужели Данлоп-младший ни разу не проболтался про отца?

— Не-ет. Я знаком с ним ближе всех, но мне он ничего не говорил, — пожал плечами Шпала.

— А как насчет телефонных звонков? Он часто звонил или писал домой?

Мы едва не расхохотались. Шпала спрятал усмешку и сказал:

— Да кто, блин, станет тратить время на такую ерунду?

— Нет, конечно.

— Я хочу, чтобы Данлопа здесь не было. Он должен покинуть школу, — отчеканил Грегсон. — Можно сказать, он уже исключен.