Дэнни Кинг - Школа для негодяев

Для острастки я пальнул в коробку с чипсами над головой продавца, а следующие десять секунд провел, бормоча «погоди-ка немного» и пытаясь перезарядить пушку. К тому времени, когда я снова пришел в боеготовность, этот говнюк уже захлопнул окошечко и нырнул под прилавок вместе с моей сумкой.

— Открывай, ублюдок! Открывай немедленно! — рычал я, но ожидать, что в ближайшем будущем продавец отреагирует на мою просьбу, не стоило. Со всех концов школьной площадки начали подтягиваться привлеченные шумом ученики.

— Шухер, преподы! — крикнул мне Денни, я запихал пушку в карман и вскочил на багажник его велика.

В следующий миг мы уже мчали через автостоянку к воротам, а за нами гнались с полдюжины старших учеников. Самый быстрый был на расстоянии всего десяти футов, но сразу за школой дорога круто уходила вниз, и я знал, что мы сумеем оторваться.

Мы с Денни специально оделись в наглухо застегнутые куртки, глаза и носы спрятали под масками для подводного плавания, а велик умыкнули из-под навеса, так что доказательств нашей причастности к ограблению не существовало, разве что спортивная сумка с моей фамилией и адресом. За исключением этой мелочи, мы были чисты.

К несчастью, куртки, застегнутые до самых носопырок, и маски для подводного плавания несколько ограничивают обзор, а Денни и в лучшие времена нельзя было назвать водителем экстра-класса, поэтому наша гонка завершилась вполне предсказуемо: мы с разгона врезались в столб школьных ворот и очутились на земле, а велосипед, сверкая спицами, рухнул на нас сверху.

В следующий миг нас накрыли преследователи, и с полдюжины крепких ботинок воткнулись мне прямо в пах.

— Прекратить драку! — раздался голос мистера Далглиша, преподавателя по металлообработке. — Поставьте обоих на ноги и снимите с них капюшоны.

Чтобы отодрать молнию от ворсистой подкладки моей куртки, учителю пришлось послать за пассатижами, и — вуаля, грабители школьной кондитерской наконец были разоблачены.

— Деннис Герман и… ты кто такой? Как тебя зовут?

— Уэйн Банстед, — буркнул я, и толпу оргазмирующих наблюдателей облетел мощный вздох изумления.

— Разумеется, кто же еще, — сурово произнес мистер Далглиш, скорее для себя, чем для остальных. Ясный пень, еще три секунды назад он и понятия не имел, кто я такой. — Вы оба, марш к директору!

Над толпой снова пронесся вздох, на лицах моих однокашников застыл благоговейный ужас. Ей-ей, стоило попасться хотя бы ради того, чтобы увидеть их обалдевшие физиономии. Выражение шока, правда, улетучилось, когда Денни вдруг разревелся и свалил все на меня.

— Он меня заставил… Я не хотел, я ничего плохого не сделал, — завыл он, отчего изумление толпы сменилось злорадным хохотом.

В бешенстве я выхватил из кармана пистолет и наставил дуло на Денни.

— Ах ты, грязный стукач! На, получи! — заорал я и пальнул ему в грудь. Пулька отскочила от куртки, Денни жалобно взвизгнул.

— Сдать оружие, — раздраженно скомандовал Далглиш, забрав у меня пушку, и мы с подельником отправились прямиком в былинный эпос четвертых классов.

Потом мне доводилось слыхать о наших с Денни подвигах от людей, которых на месте событий не было. В этих легендах я неизменно выглядел намного круче, чем в жизни, поэтому никогда не пытался уточнить, как все произошло на самом деле. (По одной из версий, мой пневматический пистолет превратился в дробовик, которым я снес башку первокласснику. Охренеть.) Могу лишь сознаться, что мой рассказ наиболее близок к действительности и что я до сих пор смеюсь, вспоминая тот случай.

Наябедничав на меня директору, Денни отделался трехнедельным отстранением от учебы и четырьмя неделями задержаний в классе. После этого я не видел его три года, за которые он успел обзавестись аттестатом о среднем образовании, получить работу в универсаме «Гетуэй», а также обрюхатить какую-то страшненькую девицу.

Я не держал зла на Денни за то что он повесил все на меня, ведь я был явным козлом отпущения, к тому же терпеть не мог школу, и, по большому счету, его признания ничего не меняли. По-настоящему меня взбесила его ложь. Денни врал всем и каждому, что сдал меня только потому, что я, мол, первый на него настучал. Полная брехня.

Я возненавидел этого засранца всеми фибрами души, порвал с ним отношения (представляю, как сокрушались его родители) и по сей день не могу простить ему такой подлости.

Называйте меня вором, жуликом, сутенером, тунеядцем, можете даже обругать меня мистером Трубка-и-тапочки, я все стерплю. Только не говорите, что я стукач.