Уваров достал из кармана фланелевую тряпочку, бережно вытер ею стекла бинокля, затем уселся на камень, прижимаясь спиной к скале, локти положил на приподнятые колени и коротким взглядом определил, с какого места начать обзор. Прильнув глазами к стеклам, замер. Теперь – ни камень, ни кустик, ни тень, ни выпусклость не ускольнут от его взгляда. Подозрительные предметы он осматривал более тщательно. Когда видимая местность хорошо проверена и никаких сомнений не осталось, он передвигал бинокль вертикально или горизонтально, но всего лишь на половину поля зрения. Такой прием позволяет каждый участок осмотреть дважды. Уваров терпеливо прощупывал весь шероховатый склон террасы, совсем забыв о том, что солнце уже у горизонта и что нужно торопиться.
Неожиданно взмахом руки он подозвал Давиденко к себе. Стоило ему пошевелиться, как Бойка рванулась и чуть не сбила его с ног.
– Звери пасутся за крайним гребешком, посмотри, – шепнул Уваров, освобождая место и прицыкнув на Бойку.
Но разве вытерпит собака, когда её ноздри наполнены запахом зверя, когда до слуха долетает шорох камней под копытами! Бойка даже не пошевелила ухом в сторону Уварова, словно не слыша сердитого требования стоять смирно, и продолжала нетерпеливо повизгивать.
Через окуляры бинокля Давиденко ясно видел на каменистой проталине трёх небольших баранов. Они копытили землю, доставая корм. Снизу появился четвертый. Это старый бородач, почти белый, с роскошными увесистыми рогами. Он взмахом головы отпугнул одного из молодых и стал тоже копытить, часто опуская голову к лунке. Давиденко залюбовался красавцем.
– Хватит. Надо что-то делать, времени не остается, – сказал Уваров, тормоша товарища за плечо. – Ты пристраивайся пониже, а я попробую забежать и пугну их сюда.
Последние слова он бросил уже на бегу. Бойка неудержимо тянула его за собой, и они быстро скрылись в котловине. Давиденко осторожно стал спускаться до скалистого гребешка, укладываясь меж камней с ружьем наготове.
Солнце, задержавшись на склоне зубчатого отрога, на минуту выхватило из синих теней снежные рубцы откосов, на которых должны появиться бараны. Из ущелья тянуло ледниковым холодом.
Уварова не слышно. Тишина. Вдруг ухо уловило странные звуки – не то отдаленную музыку, не то шорох тяжелых глыб. Давиденко оглянулся в неясной тревоге. Подножия гор уже сжимала тьма. По ущелью к вершинам полз туман. Давиденко показалось, что он один в целом мире встречает эту холодную и чужую ночь. Не зря ли он послушался Уварова? Не лучше ли было спускаться к табору?
До слуха долетел смутный шум, напоминающий ворчание зверя. Давиденко прижал к плечу ружьё. Прошло две-три минуты, казавшиеся бесконечными. Туман бесшумно, воровски подкрадывался к вершинам.
Вот стукнули камни, и сердцу вдруг стало тесно в груди. Холодок пробежал по телу. Стук приближался. Сомнений не было – на него бежали бараны. Давиденко напряг зрение, боясь прозевать, не прошли бы стороной к нижней террасе. Из дальней лощины вырвались белые комочки и замерли на скалистом пригорке, метрах в пятиста от Давиденко. Звери стояли неподвижно, откинув назад головы.
Но вот опять послышался стук камней. Бараны бежали гуськом по косогору вкось от Давиденко. Их шесть. Старый круторог заметно выделялся среди молодых одногодков. Он вёл табун осторожно, часто останавливался и, ломая направление, бросался то вверх, то вниз: видимо, ещё не мог определить, с какой стороны опасность. Круторог проявлял изумительную осторожность и, казалось, намеренно обходил охотника. Давиденко по очереди следил за всеми, теряясь в выборе цели.
Звери, перемахнув последнюю лощину, выкатились на гребешок и по нему рванулись вниз. Как ловко они скакали короткими прыжками с камня на камень, ставя почти вместе ноги! С какой гордостью старый вожак нес голову, бросая по сторонам беспокойные взгляды! Теперь табун почти вне опасности. До него метров триста… В бегущего зверя на таком расстоянии не попасть. Какая досада!
Вдруг вперед выскочил один из молодых баранов, неожиданно свернул в сторону Давиденко и увлёк за собой остальных. Вот они уже близко – метров полтораста. Давиденко прицелился. В кого? Он никак не мог решить, по ком стрелять. У молодого барашка лучше мясо, но старый вожак уж больно хорош собой. Круторог, будто предчувствуя роковую развязку, упорно увертывался от мушки, показывая охотнику из-за камней то спину, то голову. Бараны уже проходили по освещенному склону, вот-вот нырнут в лощину. Как их остановить?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу