Наталья Берзина - Вверх по дороге, ведущей в ад

Голод перестал мучить Хранителя где-то на третий или четвертый день, а может, на пятый. Он давно сбился со счета. Дни, как и ночи, похожи один на другой. Хранитель бродит по плато почти без остановки. Иногда, когда силы почти оставляют его, он ложится на камень и спит час или два. И снова в путь. Необратимый, монотонный, исцеляющий душу и сердце.

Бесконечна дорога. Неизменны горы. Вечное солнце поднимается над ними и неспешно катится по небосклону. Так было всегда. Ничто не меняется. Только люди приходят, уходят, исчезают в бездне времен. Хранитель шел по тропе. Без видимой цели. Загребал пыль разбитыми ботинками. Голова его была опущена. Руки повисли, как плети. Тяжелый посох волочился по каменистой земле, оставляя за собой змеистый след. Однажды вдали появился странный человек. Оборванный, грязный, он шел, так же как и Хранитель, не выбирая пути. Взгляд его был туманен. Губы непрерывно что-то шептали. Петляя, обходя скалы и пропасти, их дороги пересеклись. Хранителю стало ясно, что человеку, хотя и здешнему по облику, не место в горах. То, что висело над ним, напоминало черную непроглядную тучу. Выбор оказался невелик. Можно вывести к людям, можно закружить навсегда в горах. Хранителю не вольно выбирать. Как было велено, он взял человека за рукав изодранного камуфляжа и повел к ближайшему селению. Странно, но человек, бормотавший слова молитвы, тоже не нуждался в пище. Только изредка, когда силы оставляли его, он жевал сухую траву или срывал ягоды с кустов. Что ж, Хранителю не позволено рассуждать, что заставило человека принять такой обет. Он просто вел его за собой. Когда они спустились с гор и пошли по тайге, Хранитель ощутил тревогу. Там, впереди, таилось что-то страшное. Он прислушался к себе, но все же двигался по ниспосланному пути. Хранитель не волен отступать. У каждого свой путь. Если суждено прервать его, то придет другой Хранитель.

На широкой поляне стояли заброшенные домики. Возле крайнего – странный загон, обнесенный колючей проволокой. Пустые ржавые ведра. Россыпь стреляных гильз. Хранитель смущенно огляделся. Что-то на самом краю сознания подсказывало ему, что он уже когда-то пережил подобное. Но вспоминать об этом было больно. Больнее, чем израненные, стертые в кровь ноги или разорванное сердце. Человек, идущий с ним, не обратил внимания на странное место, от которого веяло страхом и страданием, просто шел следом и тихо вполголоса читал мантры. Странные слова! Хранитель впервые за долгое время удивился. Мантры! Вроде когда-то слышал. И тут же забыл и слова, и боль. Путь длинен. Все забудется. Только долг и великая обязанность Хранителя останутся вечно.

Они много дней шли по тайге. Напрямик, не выбирая дороги. Шли днем и ночью. Слизывали по утрам росу с листьев. Иногда собирали опавшие шишки, выбирая из них уцелевшие орешки. Когда вышли на торную дорогу, Хранитель собирался повернуть назад, но человек потянулся за ним. Пришлось его вести дальше. На поле, раскинувшемся неподалеку от селения, Хранитель опустился на траву, накинул на голову бурый, как старый камень, плащ, и человек потерял его. Некоторое время он топтался на месте, но, завидев вдали дома, потянулся к ним. Некоторое время Хранитель наблюдал за ним. Когда человека заметили, тихо встал и отправился обратно, в горы. Туда, где и положено обитать Хранителю.

Когда Арсений вышел из парикмахерской, Инга его не узнала. Вдруг помолодевший, аккуратно подстриженный и, главное, без привычной дикой бороды, он выглядел привлекательно. Даже взгляд его изменился, стал немного самоуверенным и, как ни странно, более мягким. Только задорные смешинки в глазах выдавали, что он приготовил девушке какой-то подвох.

– Раз уж начали перевоплощаться в цивилизованного человека, то, пожалуй, придется сменить и одежду! – заявил Арсений, с улыбкой глядя на Ингу.

Она с некоторым сомнением посмотрела на его парадные, как Арсений выразился, донельзя затертые джинсы, выцветшую клетчатую ковбойку и невольно согласилась. К такому лицу подобное одеяние явно не подходило.

– Тогда в ближайший магазин за покупками! – с некоторой тревогой предложила она, ожидая, что теперь могут начаться проблемы.

Как обстоит дело со вкусом у будущего мужа в отношении одежды, Инга даже не представляла. Не дай бог он сейчас решит прикупить себе колом сидящий черный костюм и лакированные туфли. Уж лучше бы заявился на порог ее родного дома в разбитых берцах и потертых джинсах.

Магазин готовой одежды нашелся неподалеку. К удивлению Инги, товары оказались вполне приличными, а цены на удивление невысокими.