Жозе Джованни - О!

Стараясь не глядеть на ветровое стекло, Олэн швырнул окурок в окошко, на тротуар.

– Я просил тебя не бросить, а затушить, – напомнил Поль, подняв окурок и снова протягивая его Олэну.

Но тот покачал головой.

– В машине я их всегда просто выкидываю, – сказал он.

Инспектор велел ему возвращаться, а сам пошел следом вместе с Финбергом и его служащими. Его рука слегка касалась локтя крошки Люсьен. Они уже успели познакомиться поближе под одеялом.

Во дворе Набережной Часов Поль попросил свидетелей подождать наверху.

Теперь он повел Олэна к «фольксвагену». После мытья маленький автомобильчик бывал голубым, а тысяч за пятьдесят Поль мог бы избавить кузов от вмятин и царапан, но предпочитал подождать «аварии при исполнении служебных обязанностей» и ремонта за государственный счет.

Олэн сел за руль, и Поль снова прокрутил ту же волынку с опознанием, окликнув двух проходивших мимо инспекторов.

– В жизни не видали этого типа, – честно сказали они.

Что до Олэна, то он тоже никогда не видел этой колымаги. Похоже, фараоны топтались на месте, и ему враз полегчало.

– Вы хоть не думаете повесить на меня кражу еще и этих двух тачек? – возмущенно спросил он уже в кабинете.

Поль промолчал. Приковав Олэна наручниками к батарее, он снова вышел.

Свидетели терпеливо ждали в смежной комнате. Финберг, Эдуар и Люсьен выглядели растерянно.

– А почему это он не забычарил, как тот тип? – спросил Ружмон. Он явно предпочитал расследования инспектора Бурэ.

– Потому что, возможно, тогда за рулем сидел не он. И вообще манера тушить сигарету не является доказательством вины, – отозвался Поль. – Это лишь косвенная улика, если угодно…

Он поблагодарил и отпустил свидетелей, а Люсьен на прощание подмигнул, дабы подогреть интерес и оставить некую неопределенность если не в душе, то по крайней мере в планах на вечер.

Вернувшись в кабинет, инспектор пристально поглядел на Олэна. Он нарочно не торопился отцепить его от батареи. Арестант вскинул повинную головушку.

– Тебе предъявят обвинение и отвезут в Сантэ, – наконец проговорил Поль.

– Какое обвинение?

– В краже черной четыреста третьей, разумеется… Тебя ведь застукали на месте, Верно?… Или спорить будешь?

– Нет-нет… Тут я и впрямь виноват… Но, клянусь вас, те две тачки, что вы мне показывали, я и пальцем не трогал!

– Никто тебе про них и не говорит, – буркнул Поль.

– Значит, вы отправите меня в суд с другими «поличниками»?

– Нет, проведем расследование по всем правилам. Так будет гораздо добросовестнее, – объяснил он, нажал кнопку звонка и наконец освободил руку Олэна. – К тому же, для тебя это ровно ничего не изменит… Первая кража… и сразу попался… Так что не тревожься.

Олэн молча растирал запястье.

– Или у тебя есть особые причины беспокоиться?

– В участке мне сказали, что судить будут на второй день и по первому разу можно надеяться на условный срок…

– Ну, так ты на оптимистов напал. Будь любезен, сними галстук.

Олэн аккуратно свернул его и положил на стол. В дверь постучали. Это конвоиры притопали за клиентом.

Поль отдал им галстук и проводил глазами. Потом, собрав кое-какие бумаги, отправился к шефу.

Комиссар Бло сидел в кресле-«вертушке». Когда он отодвигался от стола и начинал вращаться, это было очень дурным знаком. На сей раз он пребывал в неподвижности, но Поль счел, что кресло, пожалуй, стоит далековато.

– Ну?

– Не густо. Разве что последний образчик. Некий Олэн…

– Да?

– Ничего определенного… но хорошего впечатления он на меня не произвел…

– Своего рода интуиция? – спросил Бло.

– Да.

– Представляешь, как я стану толковать прокурору об озарениях молодого инспектора с блестящим будущим?

Бло встал и подошел к чемоданчику, задвинутому между двух картотечных шкафов.

– Неплохой материален для твоего друга журналиста! А то бедняга уже опустился до описания исторических памятников… Видал? – Комиссар открыл дверь. – Проводи меня в Орли. По дороге мы поболтаем о… как, бишь, его?…

– Олэн… Франсуа Олэн…

– Прихвати с собой досье.

Они спустились вниз. Бло сам нес чемодан, и это красноречиво свидетельствовало о его уважении к Полю.

Олэна направили в двенадцатое отделение, в камеру номер двадцать пять. Это на втором этаже. Дверь выходила на узенькую металлическую лестницу.

Его обыскали, отобрали личные вещи, а взамен дали два одеяла, котелок, ложку и кружку.

Деньги перевели на тюремный счет, и Олэн получил разрешение пользоваться буфетом, точнее, заказывать там подпитку. Костюм все еще выглядел весьма прилично – он был из немнущейся ткани.