Петр Северцев - Ариозо хакера

Почему-то необходимость отложить дело о покойном Станиславе меня воодушевила — надо думать, слились в экстазе моя утренняя лень и продовольственный кризис.

Я оделся в свою старую джинсовую «робу», прикидывая, чего же мне закупить, кроме обретавшей черты реальности «Мечты», и вывалился из дверей квартиры прямо под солнечный свет набиравшего силу осеннего дня.

На улице Буревестника уже вовсю бушевало море уличной торговли. С тех пор как высочайшим указом отменили продуктовую смычку города и деревни на площади, пенсионеры и прочие малообеспеченные граждане переместились для торгово-закупочных дел на соседние улицы или же дальше, к Перекрытому рынку. А на бывшей площади Героев (ныне Двух Губернаторов) вместо КамАЗов с картошкой толклись экскаваторы: неподалеку от памятника Предсовнаркому возводили православный храм.

К счастью, с некоторых пор я могу позволить себе не толкаться в полуоптовых рядах, а закупать провизию либо на ближайших лотках, либо в «ультрабазаре» за углом.

Однако на сей раз удача слегка поморщилась: «Мечты» мне достался только один пакет — вот что значит поздно вставать! Впрочем, немецкие молкомбинаты работали исправно, а посему я легко восполнил йогуртовый пробел в персональной «продовольственной корзине». К слову, эту мою личную полиэтиленовую «корзину» в знак международной солидарности с ковыляющей по капиталистическим проселкам страной украшала почти пушкинская строфа на английском языке: «Верь, Россия вспрянет из руин!»

«Сергеевский» круглосуточный «ультрабазар» продолжил всемирную акцию спасения от голодной смерти бывшей РСФСР и лично В. Б. Мареева. В сумку полетели голландский сыр, новозеландское масло, польские мороженые овощи, японские креветки, американские сосиски, турецкий хлеб, австрийская колбаса, китайские супы… «Стоп, — сказал я себе, — не надорвись, обжора. Айда назад. Пивка в оптовке возьмем».

…Сумки приятно оттягивали руки, брюхо мурлыкало что-то хищное, и я невольно ускорил шаг, сворачивая на свою Майскую.

Ключ, дверь, еще дверь, сумки — на пол, башмаки — долой. Плюхаюсь на стул, наполняю стакашек «Мечтой» — и рассветного тона жидкость, орошая гортань, напоминает, что есть в жизни приятные мгновения…

Позавтракав, я уже основательно, со смаком побрился, принял душ, а потом «оделся свеже», не забыв приладить кобуру с верным «макаром» и сунуть в карман, как и советовал мой дальновидный Приятель, две запасные обоймы. Я посмотрел в зеркало на свое галстучно-пиджачное отражение, одобрительно кивнул двойнику и покинул родной дом; стратегически — корысти ради, тактически — волею пославшего меня Приятеля.

«Жигуль» скрипнул, заворчал и покатил, влекомый моей рукой и энергией высокооктанового бензина… Ба! Да ведь на заправку надо, старый склеротик, обругал я себя. Винпоцетин, винпоцетин и снова винпоцетин!

Попасть на заправку оказалось нетривиальной задачей, несмотря на мой изрядный водительский стаж. Как вчера верно подметил в телебеседе Набольший, приближался отопительный сезон, и коммунальщики вовсю рыли землю носом. Объезд, еще объезд!

На подступах к заправочной станции дежурили малолетки с замызганными тряпками, сшибавшие мелочь за размазывание грязи по лобовому стеклу. «В школе бы лучше так старались», — подумал я и, вставая в очередь за серо-бежевым «Вольво», крикнул в приоткрытое окошко подбегавшему мальчишке:

— Иди, иди отсюда! Сам протру!

Охламон свистнул, махнул рукой — и к моей машине со всех сторон устремились его собратья по ремеслу. Я едва успел поднять боковое стекло, как отовсюду послышалось: «тьфу!», «тьфу!», «тьфу!»…

Так я и подъехал к бензиновому роднику оплеванный. Пришлось спешно протирать машину под ухмылки и гудки водителей ближайших авто. Ладно, переживем! Зато теперь бак полон, можно двигать в «Юпитер».

Мой «жигуль» снова покатил по узеньким улочкам исторического центра, и через пятнадцать минут я уже привычно поднимался по лестнице на второй этаж.

В «Юпитере» меня знают не первый год. Я у них почетный клиент, беру самую крутизну, хотя и привередлив страшно. Когда-то мы подхалтуривали перепродажей техники вместе с Генкой Плотниковым, нынешним генеральным директором.

Став главой процветающей корпорации, Генка, на удивление, не забыл нашей с ним старой дружбы, и его секретарша не задерживает меня в приемной.

Вот и сегодня его Елена прекрасная полыхнула в меня своей улыбкой, ответив на мое приветствие, после чего сообщила: