Елена Муравьева: Азбука мести

— Мужчине рядом с обеспеченной женщиной бывает нелегко, — бросил пробный камень Круглов.

Леонид Леонтьевич хитро сощурился:

— Роман — не дурак сидеть в приживальщиках да под каблуком бабским крутиться. Он продал квартиру, вложил деньги в Галину фирму, стал равноправным партнером и теперь хозяин в доме. Галка, на что Чапаев в юбке, а ходит по струнке и в рот ему смотрит. Бабам нельзя давать власть. Их надо любить и держать в строгости. Мы с Ромой в этом вопросе солидарны.

— Она его любит? — снимая камень с души, не утерпел от нескромного вопроса Валерий Иванович. Он увел Галю от Осина и чувствовал себя в ответе за ее судьбу.

— Очень, — закрывая дверь, буркнул Осадчий. — Вся так и светится…

«Вот, тебе, бабушка, и Юрьев день!» — Круглов стоял на берегу Днепра, вдыхал пронизанную сырым ветром прохладу, курил. Жалел почившую в бозе версию. Галя, оправдывая его ожидания, опять казалась белой и пушистой.

Сигарета догорела, Круглов зашагал к метро. Думал он о деньгах. Сумма, которую Роман Алексеев получил за квартиру, ни как ни могла обеспечить равноправного партнерства в успешном бизнесе. А вот, с «изъятыми» у Осина тысячами сумма получалась более убедительной.

Телефонный разговор оборвал подсчеты.

— Да, моя хорошая. Когда? Еду…

И снова две чашки кофе, дым сигарет. Напротив Круглова — Игорь Осин, полный респектабельный, аристократичный, в дорогом костюме и стильных очках.

— Странные у вас манеры, то ценную информацию даром раздаете, то с наскоку, в душу лезете, — он раздражен и взвинчен.

— Я вообще странный тип, — утешил Круглов, с радостью отмечая: его не смущает собственная непрезентабельность. Корейские джинсы и куртка, легкая щетина на щеках, примятый с дороги вид. Он спокоен и невозмутим, и уверенно смотрит в глаза человеку, поразившему год назад его воображение умением вести себя. Он тоже ходит с прямой спиной, тоже несет себя миру и твердо знает, что достоин лучшего. Нет, не тоже. Просто ходит, несет и знает, что достоин лучшего.

— Что вы от меня хотите? — в глазах Игоря тоска и уныние. И растущая тревога. Согласившись «поболтать за жизнь» с человеком, уладившим его дела с дачей, он не рассчитывал, что беседа коснется неприятных тем.

— Я хочу правды, искренности и желания сотрудничать.

— С вами? — пренебрежительно бросил Игорь.

— Со мной, естественно. Я в курсе дел Андрея. Вернее, в курсе уголовного дела.

— Дело закрыто!

Веселый вечер в одном из закрытых клубов закончился трагически, хозяина заведения обнаружили мертвым, с ножом в спине. Милиция не мудрствуя лукаво, взяла в оборот компанию пятерых обкурившихся студентов, на которых и повесила убийство. Следствие свелось к пустой формальности. Вынести обвинительный приговор помешал, естественно, Полищук. Маг и волшебник от юриспруденции развалил дело и посоветовал Осиным немедленно отправить любимое чадо за границу, от греха подальше. Прямо из зала суда Андрей отправился в аэропорт, и уже через неделю числился аспирантом одного из провинциальных английских университетов. Вскоре он познакомился с дочкой своего научного руководителя, женился, получил английское гражданство. Другим фигурантам повезло меньше. Раздосадованный неудачей прокурор впаял ребятишкам статью о хранении и распространении наркотиков. Андрей получил срок заочно.

— Дело закрыто!

Круглов промолчал. Вежливое и красноречивое молчание заставило Игоря разволноваться.

— Кто в молодости не ошибался. Слава Богу, история благополучно закончилась.

— Ничего подоного, — перебил Круглов. — Андрея привлекут к ответственности, едва он пересечет границу. Он не может вернуться домой.

Лицо собеседника окаменело.

— Вы вините в этом Виктора?

— Отчасти…

Самому Виктору не довелось оказаться в кругу «золотой молодежи». Внука именитого профессора не пускали на порог приличных домов, зная, чей он сын. Разгульная же мамочка и вечно пьяный отец общались исключительно с отпетым сбродом. Поэтому несбывшиеся мечты Виктор реализовал в племяннике. Разница в возрасте, десять лет, позволяла одновременно быть и другом, и наставником. Вернее, змеем-искусителем.

Игорь нервным жестом потер лицо.

— Я запрещал сыну общаться с Виктором. Он не слушался, дерзил, считал меня нудным скучным стариком, восхищался Виктором. Вокруг того всегда бурлили страсти и веселье, лилось рекой вино и деньги. Я был в отчаянии. Мальчик пропадал на глазах, он был полностью под влиянием этого подонка. — Игорь выговаривал слова натужно, словно каждое причиняло ему боль. — В этой истории тоже не обошлось без Вити…