Питер Темпл - Расколотый берег

— Вы подтверждаете, что полицейские стреляли в трех коренных жителей из засады? — спросил журналист.

— Не из засады, нет, — решительно возразил комиссар. — Насколько нам известно, стреляли, наоборот, по полицейским, и они всего лишь адекватно отреагировали на ситуацию.

— Если это не была засада, тогда что?

— Эти лица являлись подозреваемыми, и была предпринята попытка задержать их.

— Подозреваемыми в нападении на Чарльза Бургойна?

— Именно так.

— Оба умерли от огнестрельных ранений?

— Один. Сожалею.

— Это Люк Эриксен, племянник Бобби Уолша?

— Я пока не могу ответить на ваш вопрос.

— А другой молодой человек? От чего он скончался?

— От травм, полученных в дорожно-транспортном происшествии.

— Комиссар, а офицеры, участвовавшие в задержании, были в форме? — задал вопрос другой журналист.

— На месте происшествия присутствовали полицейские в форме.

— Если это была не засада, то, может быть, неудачное преследование?

— Нет, не преследование. Мы тщательно спланировали операцию, с тем чтобы все ее участники не подвергались ни малейшей опасности…

— Вы подтверждаете, что две полицейские машины ехали вслед за той машиной, которая разбилась? Подтверждаете?

— Подтверждаю, однако…

— Простите, комиссар, что же это, если не преследование?

— Они не преследовали эту машину.

— Так, значит, не засада, не преследование, и при этом двое застреленных молодых аборигенов?

Комиссар почесал щеку.

— Повторяю, это была операция, спланированная с таким расчетом, чтобы минимизировать возможные негативные последствия. Как это обычно и делается. Но офицеры полиции, которым угрожает опасность, имеют полное право защищать себя и своих коллег.

— Комиссар, у Кромарти в этом отношении дурная слава. Так ведь? С восемьдесят седьмого года в столкновениях с полицией погибло четверо аборигенов, а еще двое умерли в тюрьме.

— Без комментариев. Насколько мне известно, все офицеры, в том числе и высокопрофессиональный офицер — представитель коренного населения, действовали согласно протоколу. Кроме того, мы ждем заключения коронера.

Виллани сделал знак Хопгуду выключить монитор. Кэшин стоял у окна, смотрел на полуденно-яркое здание напротив и никак не мог сосредоточиться. У него из головы не выходил тот мальчишка, которого раздавило в пикапе. Шейн Дейб, наверное, выглядел так же — из него будто выдавили жизнь.

Голуби и чайки сонно и, казалось, мирно разгуливали бок о бок. И вдруг ни с того ни с сего вспыхнула драка — замелькали крылья, клювы, лапы. Мир на тротуаре оказался всего лишь иллюзией.

— Все дело в том, — произнес Виллани, который постарел прямо на глазах, — что теперь на всех нас, на меня, на участок и вообще на полицию, вывалят кучу дерьма. Мы все окажемся по уши в дерьме — и правые, и виноватые.

— При всем уважении и тэ пэ, — сказал Хопгуд, — откуда мы могли знать, что водитель будет такой тупой? Какой недоумок ломанется на красный и потеряет управление?

— Ниоткуда не могли, — ответил Виллани. — Но ничего этого не было бы, если бы вы послушали меня и взяли их дома. Теперь надо только молиться, чтобы именно эти молодцы оказались виновны в нападении на Бургойна.

— Эриксен стрелял в нас без какой-либо причины, — сказал Хопгуд. — Он жестокий маленький ублюдок и наверняка сделал бы то же самое, если бы мы попытались взять их дома, в Даунте.

— По-моему, дело было так, — сказал Виллани. — Эриксен выходит и видит, как двое в гражданском выпрыгивают из машины без номеров и направляются к нему. Наверное, какие-то чокнутые хулиганы. Года три назад четверо таких избили двоих черных ребятишек, просто отбивные из них сделали, один в результате оказался в инвалидном кресле. Потом здесь же, год тому назад, за черным мальчишкой, который спокойно шел к себе домой, пустилась машина. Мальчишка побежал, а водитель догнал его и сбил. Парень умер на месте. — Виллани оглядел комнату и бросил взгляд на Хопгуда. — Знаете об этих случаях, детектив?

— Знаю, шеф. Но…

— «Но» скажете после, во время расследования. Там вам эти «но» еще как понадобятся! — вздохнул Виллани. — Двое мертвых черных мальчишек. Один — племянник Бобби Уолша. Вот дерьмо!

— Уолш с этим племянником никогда не контачил, — сказал Хопгуд. — Слишком он хорош для даунтского…

Он не договорил. Все и так догадались.

— Хотел бы я быть отсюда подальше, — заметил Виллани. — Пожалуй, даже на Марс слетать согласился бы. Хотя нет, наверное, и там бы достали.